Страсть Волка

Халлтор даже не касается меня толком, а я уже готова броситься в омут, принять его полностью, доверив волку и тело, и душу. Пальцы скользят по пряной влаге, растирают вязкие капли и чуть проникают внутрь, растягивая, а мужчина сдавленно стонет, будто его ударили. В кобальтовой синеве сверкают молнии и такая томительная жажда, что у меня перехватывает дыхание. Толчки внизу становятся резче, протяжнее, на грани боли. Откидываю голову назад и прикусываю губу, чтобы сдержать крики и стоны. Где-то в дальнем уголке сознания все еще бьется мысль, что на корабле мы не одни, что где-то рядом Виго и его дочь, Фолки с женой.

Толчок. Такой острый и тягучий, что воздух вылетает из легких со свистом, а внизу сладкой раскаленной патокой растекается удовольствие. На глаза наворачиваются слезы, ощущений так много, что нет сил сдержать хриплые всхлипы, а ногти впиваются в плечи Халлтора, оставляя на смуглой коже полоски, словно красные атласные ленты.

Волк тихо порыкивает, прикусывает мои напрягшиеся соски острыми зубами и заглаживает языком легкую боль.

— Тебе хорошо, Нанна? — он осыпает поцелуями мои ключицы, скользит по коже, дышит тяжело и жадно, будто хочет напиться моим запахом, а толчки внизу не прекращаются, мешая мне сосредоточиться, доводя до безумия и унизительного поскуливания. — Иди сюда…

Он подтягивает меня ближе. Так близко, что я прижимаюсь грудью к его коже, почти обжигаюсь и едва дышу ведь наши с Халлтором взгляды разделяет всего пара дюймов. Мои ноги широко разведены, и стоит только чуть опуститься, как я чувствую подрагивающую бархатистую плоть, прижатую к животу.

Время застывает. Замирает, как насекомое в янтаре.

Халлтор сжимает мое бедро и чуть приподнимает, не отводя взгляда. Сердце прошивает холодная иголка страха, но бережное поглаживание по щеке успокаивает меня, а волк что-то нежно бормочет, покрывая шею вкрадчивыми поцелуями.

Это же Халлтор.

Он не сделает мне ничего плохого.

— Помни, ты все контролируешь, — выдыхает волк жарко и стискивает зубы с такой силой, что вот-вот должен послышаться треск. Чуть-чуть опустив меня вниз, Халлтор касается моего лона массивной влажной головкой. — Проклятье, Нанна! Какая ты горячая…

Всхлипнув, я чуть подаюсь вниз, изо всех сил держась руками за плечи мужчины. Халлтор подкидывает бедра, совсем немного, только для того, чтобы растянуть меня больше, а у меня глаза закатываются и коленки дрожат так сильно, что я боюсь не удержаться и рухнуть вниз всем весом. Хватка на моем бедре становится крепче, пальцы впиваются в сливочную плоть так, что завтра наверняка появятся синяки, но по сравнению с чувством невыносимого сладкого растяжения внизу меркнет любая боль.

Еще чуть-чуть…

Волк замирает, хотя не вошел даже наполовину. Внизу все скручивает остро-сладкой судорогой — его так много, что хочется либо освободиться от невероятного давления, либо уже принять до самого основания. Я задерживаю дыхание и ловлю помутневший взгляд Халлтора. Он закусывает губу так сильно, что по подбородку вниз медленно стекает крупная алая капля.

Обхватываю его лицо дрожащими ладонями и осторожно слизываю кровь, сама от себя не ожидая такой странной ласки.

— Нанна…

В его голосе — самая настоящая мука и, крепко зажмурившись, я расслабляю колени и безжалостно опускаюсь вниз.

Внутренности будто прошивает раскаленной иглой. Боль настолько шокирующая, что я на мгновение теряю связь с реальностью и повисаю на волке, пытаясь перевести дух. Впиваюсь зубами в крепкое плечо и тихо рычу, сжимаюсь внутри, выбивая из Халлтора короткий стон.

Его ладони скользят по моей спине, оглаживают ягодицы, успокаивают. С губ срываются нежности вперемешку с полными страсти вдохами.

— Какая ты… тесная, — он впивается в мои губы сочным поцелуем и двигается, короткими толчками разжигая новое пламя.

Боль медленно отступает, а внутри отчетливо пульсирует мужская плоть. Голова кружится от нахлынувших чувств, слезы текут по щекам, оседают на языке горьковатой солью.

Движения Халлтора становятся все резче, он входит невыносимо глубоко, резко, на острой грани между удовольствием и тянущим чувством чрезмерной заполненности. Откидываюсь назад, в колыбель сильных рук, и протяжно вскрикиваю, когда волк одной ладонью поглаживает мои лопатки, а второй — подхватывает под ягодицы и насаживает на себя еще плотнее, до звезд перед глазами и крика в потолок. Уже плевать, если нас услышат! Плевать, как на нас будут смотреть. Хочется слиться с любимым мужчиной сильнее, принимать больше и целовать-целовать-целовать приоткрытые губы, подхватывая рваные вдохи и резкие звериные стоны.

— Нанна, я больше не…

Халлтор рычит и толкается в меня резко, грубо, будто желая разделить надвое. Один рывок, второй — волк запрокидывает голову, заполняя каюту протяжным воем, а внутри меня рвется натянутая струна, разлетаясь в стороны ослепительной вспышкой. Перед глазами темнеет, а тело теряет все кости, превращаясь в подтаявшее желе.