Страсть за кадром

Бретт знала, что деньги будут незначительные - молодые дизайнеры обычно имели низкий заработок - но престиж, в котором она так нуждалась, появится обязательно, и ее снимки будут принимать издатели журналов и газет всего мира.

Мартина выбрала темноволосую Кристи из коллекции моделей, которую представила ей Бретт. У Кристи был хитрый озорной взгляд, заставляющий одежду играть, но она была крестьянской моделью. Около трех недель назад ее, семнадцатилетнюю, пригласили работать в агентстве "Нью-Йорк эдженси". В Нью-Йорк она приехала с матовой помадой на губах, пастельными неяркими тенями на веках и со стрижкой, как у беспризорника. После нескольких предварительных прикидок они отправили ее в их парикмахерский филиал на шестимесячное совершенствование внешности и создание ей рекламы в надежде, что по возвращении в Нью-Йорк, где делались настоящие деньги, Кристи оправдает начальные инвестиции и прибавит хорошие дивиденды в их сундуки.

Но Кристи была нервозной, неопытной девушкой.

Она понимала, что день проходит плохо - а в голове не было мыслей, каким образом дать Бретт то, о чем она просила.

Бретт убрала наверх волосы с ее лба и подготовила статистов. Она видела нескольких художников, сидящих за деревянными мольбертами и работающих над портретами туристов.

- Подожди здесь, - сказала она Кристи, и большими шагами прошла через площадь - как обычно под прицелом многих глаз.

Со времени своего приезда в Париж стиль одежды Бретт шел от ее школьной формы: джинсов и черного свитера с высоким воротом. Этот стиль предполагал, что она была студенткой американского колледжа, путешествующей по Европе. Сейчас она заправила свитер в блестящие черные кожаные легенсы. Ее свитер, один из тех, что она приобрела в Милане, был закрыт жилетом фотографа со множеством карманов для принадлежностей, которые необходимо всегда держать под рукой.

Бретт подошла к одному из художников, красивому молодому парню с копной светлых волос, отдыхавшему на замшевом директорском стуле, оставляемом для позирующего, а его ноги лежали на складной табуретке.

- Извините, сэр. Сколько...

- Я говорю по-английски лучше, чем по-французски, если это вас интересует, - перебил он.

- Хорошо. Сколько вы берете за портрет? - спросила Бретт, измерив его взглядом.

- Углем - сто франков, но для таких зеленых глаз я бы предложил пастель. Стоимость их не очень отличается. - Он встал и поклонился. - Садитесь.

- Это не для меня. Я бы хотела, чтобы вы рисовали вон ту девушку, а я буду ее фотографировать, - объяснила Бретт. Художник удивленно поднял брови и повторил:

- Вы хотите фотографировать ее, когда я буду рисовать?

- Я понимаю, что это звучит глупо, но я фотограф, а она моя модель, и я стараюсь весь вечер добиться, чтобы она вела себя естественно, но или она не знает, как это сделать, или я напугала ее... - раздраженно сказала Бретт.

Она была в отчаянии: вечерний свет угасал очень быстро.

- Таким образом, я буду декорацией?

- Точно.

- Хорошо звучит. И если она не растеряется, я сделаю ее портрет, а у вас пропадет сегодняшняя головная боль. - Он улыбнулся. - Кстати, фотограф, меня зовут Джо Таит.

- Я сейчас вернусь. Меня зовут Бретт Ларсен.

Кристи сидела натянутая как струна. Джо повернулся к Кристи.

- Мы могли бы сделать простой эскиз, а для вас, я думаю, оплатой будет специальное Суперпутешествие. У вас есть выбор: Эйфелева башня, Триумфальная арка или моя любимая статуя Свободы. - Он достал кипу листов с нарисованными видами. - Я действительно этим живу. Покупаю их, как сумасшедший.

Кристи хихикнула, а Джо продолжил разговор, выбирая из коробки из-под сигарет пастели. Вскоре Кристи свободно болтала, жестикулировала и смеялась.

Бретт кружилась вокруг них, делая снимки, благодарная и уверенная, что ее план удался. "Он действительно, ничего", - подумала она, рассматривая его карие глаза, массивные плечи и руки, втиснутые в рукава оливково-зеленого мешковатого пиджака.

Наконец съемка закончилась. И когда Кристи, переодевшаяся в обычное платье, была на пути к ближайшему метро, Бретт расплатилась с Джо. Он заметил:

- Если бы вы дали мне какой-нибудь из ваших снимков, я бы послал его домой родителям в Форт Вейне. Они любят фотографии их ребенка в качестве художника за работой.

- Ты прошел такой путь из Форта Вейне для того, чтобы рисовать портреты туристов? - спросила Бретт, упаковывая свои вещи.

- В Париже предложений не больше, чем в Форт Вейне. Кроме того, я скульптор, но деньги - это хорошенькая вещь, пока ты не стад Микеланджело или Генри Мо, а это оплачивается лучше, чем прислуживание за столон, - сказал Джо, складывая мольберт.

Бретт сразу понравилась его спокойная, простая манера.

- Хорошо, пиши телефон, я сделаю тебе снимок, - согласилась она.

Джо оторвал уголок от эскиза и нацарапал номер телефона.

- Ты должна будешь оставить записку у моей хозяйки.