Страсти по адмиралу Кетлинскому

Из воспоминаний инженер-механика крейсера «Аскольд» В.Л. Бжезинского: «Кетлинский прибыл в Мурманск с сотрудниками штаба в специальном поезде. Он был в новой форме, учрежденной Временным правительством, т.е. без погон, но с нарукавными нашивками, а также другими отличиями и приступил к исполнению обязанностей 8 октября. Я в этот период работал в Центромуре и могу констатировать проявление желания адмирала работать в контакте с демократическими организациями. Он неоднократно говорил мне, что сожалеет о том, что ему не удалось так скоро, как хотелось бы, наладить работу штаба с тем, чтобы самому освободиться для более полного участия в работе Центромура, Совдепа и организовать работу Совещания. Он ждал назначения опытного начальника штаба. Все, знавшие его ранее, заметили большой сдвиг в сторону понимания новых форм взаимоотношения командования с корабельными организациями. Все помнили его заявление в начале революции о том, что ему не нужен судовой комитет на «Аскольде», теперь он этого не говорил и обычно, вызывая к себе командира корабля, приглашал и председателя судкома. Кетлинский в указанный период полностью разделял платформу Временного правительства и получил директиву Главного морского штаба не чуждаться Центромура, а, участвуя и направляя его работу, обеспечить влияние и проведение линии правительства. Все это он постепенно рассказывал мне, стараясь увлечь принципами режима в английском флоте. Все события исторических дней октября Кетлинский встречал словами: «Мы здесь на краю и ничего толком не знаем, подождем, чья возьмет, а покамест будем выполнять директивы руководства сегодняшнего дня». Резкого отпора и даже возражений этим размышлением Кетлинский не встречал. Я понял, что большинство в Центромуре и Совдепе придерживаются той же точки зрения».

* * *

Так как вакантной оказалась только что учрежденная должность начальника штаба гланамура на нее Кетлинский взял своего старого знакомого по Севастополю, начальника оперативной части, старшего лейтенанта Веселаго. Кетлинский хорошо знал его по совместной работе в штабе Черноморского флота и, встретившись в Петрограде, пригласил на указанную должность.

Из воспоминаний Г. Веселаго: «Встретив меня в Петрограде, где я находился в отпуске, контр-адмирал Кетлинский предложил мне занять должность начальника оперативной части его штаба, временно, пока не будет назначен начальник штаба, исполнять обязанности последнего. 23 сентября контр-адмирал Кетлинский и его штаб специальным поездом выехали из Петрограда».

Личность старшего лейтенанта Веселаго была весьма значима в годы Гражданской войны на Русском Севере. Как и его непосредственный начальник, Казимир Кетлинский, Веселаго был по уши облит грязью нашими историками. Впрочем, если жизнь Кетлинского сложилась трагически, то судьба все же пощадила Веселаго, даровав ему долгие годы, хотя и вдалеке от родины, на чужбине.

Итак, в октябре 1917 года по ходатайству Кетлинского старший лейтенант Веселаго был назначен на должность начальника оперативной части в штабе Главного начальника Мурманского укрепрайона и Мурманского отряда судов. При этом с первого же дня из-за нехватки грамотных и опытных специалистов ему пришлось фактически взвалить на свои плечи и обязанности начальника штаба укрепрайона и отряда судов. По сути дела, вчерашний командир эсминца в одночасье стал вторым человеком на территории, сопоставимой с размерами серьезного европейского государства.

И Георгий Веселаго, и его предки были людьми, в России достаточно известными. Морская династия Веселаго оставила заметный след в отечественном флоте. Офицером был его дед, а отец, Михаил Герасимович, дослужился до чина полного адмирала. До сих пор историки отечественного флота благоволят имя двоюродного брата М. Веселаго — знаменитого собирателя российской военно-морской истории Ф.Ф. Веселаго, трудами которого созданы уникальные капитальные многотомные сочинения «Материалы для истории российского флота» и «Общий морской список», к которым в обязательном порядке и сегодня обращаются все исследователи прошлого нашего флота.