Страсти по Веласкесу

Елена на секунду задумалась, потом очень серьезно сказала:

– Толчком послужила одна история… Я узнала ее случайно, и она меня поразила.

– Это связано с картиной?

– Да. Судьба картины, тесно переплетенная с судьбой ее владельцев…

– Вы романтик!

– Ошибаетесь, я прагматик до мозга костей! – усмехнулась она.

Грациозно опустившись в обтянутое полосатым сине-золотым шелком кресло, хозяйка любезно предложила:

– Может быть, чаю или кофе?

Она мне нравилась, и поэтому я чувствовала себя немного не в своей тарелке. Я проклинала тот миг, когда Лизе взбрело в голову позвонить мне и втянуть в свои семейные дрязги. Я последними словами ругала себя за то, что поверила ей и не пропустила тот звонок мимо ушей. Но больше всего я была рассержена на себя за то, что сейчас не могла просто плюнуть на все, встать и уйти. Потому, что мне хотелось разобраться во всем, убедиться, что с девчонкой действительно все в порядке. Не желая затягивать тягостную встречу, я угрюмо пробормотала:

– Спасибо, не стоит беспокоиться.

В ответ Елена звонко рассмеялась:

– Вам спасибо.

Заметив наше с Герой недоумение, она с замечательной непосредственностью пояснила:

– У прислуги сегодня выходной, а я на собственной кухне чувствую себя гостью. Вы отказались от чая и тем избавили меня от неловкости. Не поверите, но я понятия не имею, где там что лежит!

Мы дружно рассмеялись: Елена легко и открыто, Герасим смущенно, а я – чтобы не отставать от остальных. Отсмеявшись, хозяйка согнала с лица улыбку и сразу превратилась в деловую женщину, не привыкшую тратить время попусту.

– Во сколько звонила Лиза? – вернулась она к выяснению обстоятельств.

Я глянула на часы:

– Сейчас девять вечера… Думаю, было около семи.

– И что она сказала? Если можно, повторите дословно.

– Ну, так точно я не вспомню… Ее звонок был настолько неожиданным, что я растерялась. Но что-то вроде: «Анна! Спасите! Приезжайте быстрее, а то меня убьют!» – она прокричала точно.

– Так и сказала? Убьют?

– Именно так.

– А кто убьет и за что, не говорила?

– Я, естественно, пыталась это выяснить, но Лиза лишь сказала, что нет времени объяснять, и просила приехать немедленно.

– И назвала этот адрес?

– Да. Спасосвятительный переулок, дом три.

– Вы уверены? Именно этот адрес? Не другой?

Елена сверлила меня взглядом, словно старалась проникнуть в мой мозг и убедиться, что все сказанное мной – правда. Ее явное недоверие вызывало у меня глухое раздражение. Я чувствовала себя в лучшем случае лгуньей с необычайно буйной фантазией, а в худшем – аферисткой, сочинившей невероятную историю с целью втереться в доверие к состоятельным людям. Мне, конечно, по роду своей деятельности доводилось выступать и в той и в другой роли, но в данном случае моя совесть была чиста. Ввязавшись в эту историю, я не преследовала никаких корыстных целей, мне просто стало жаль испуганную девчонку, молившую меня о помощи. Никак не проявив своих эмоций, я спокойно ответила:

– Этот, этот адрес. Не сомневайтесь. Она его два раза повторила.

– Вы поняли ее слова правильно, ничего не перепутали? – продолжала допытываться Елена, испытующе заглядывая мне в глаза.

Мое терпение не было бесконечным. И сейчас оно подходило к концу:

– Чего вы добиваетесь? Хотите сказать, что я все это выдумала? Но ради чего? Чтобы иметь возможность прийти к вам в гости и посидеть на этом атласном диване?

Моя вспышка не произвела на нее равно никакого впечатления, Елена осталась невозмутимой.

– Ну зачем же так? – равнодушно проронила она.

– Затем, что я говорю правду, а вы упрямо отказываетесь мне верить!

– Ну что вы!

– К чему тогда все эти расспросы?

Елена тяжело вздохнула:

– Все так непросто! Конечно же, я верю, что Лиза вам звонила. И в то, что просила спасти ее, тоже верю.

– Отлично! В чем же тогда проблема?

– Частично в вас, но главным образом в Лизе.

– Во мне? Да я в этой истории случайный человек!

– В том-то и беда! Как объяснить постороннему человеку трагедию, разыгравшуюся в нашей семье? Да никак! Вот Лиза вам позвонила, немного поплакала, и вы сразу поверили, что с ней приключилась беда и примчались спасать! Ведь вы поверили?

Я неопределенно дернула плечом.