Страсти по Веласкесу

В полном боевом облачении я стояла перед входом в солидное сталинское здание. Раньше в нем размещался крупный институт, потом он вынужден был потесниться, и теперь дом под самую крышу оказался забит фирмами. Времени на сборы у меня было не так много, поэтому мудрить не стала и легенду выбрала себе самую что ни на есть примитивную. Решила, прикинувшись журналисткой, нагло затесаться в дружные ряды истинных работников пера и микрофона. После убийства сотрудника фирму наверняка осаждала пресса, а значит, появление еще одного его настырного представителя никого не должно удивить. Избранная роль не требовала специального грима, форма одежды могла быть произвольной, при этом попробовать пройти, можно было куда угодно. В общем, не роль, а конфетка, если бы не одно обстоятельство. Во время этой вылазки я могла ненароком столкнуться нос к носу с госпожой Еленой Соловьевой, что совершенно не входило в мои планы. Она бы обязательно вспомнила, где и при каких обстоятельствах мы с ней уже встречались, стала бы задавать ненужные вопросы… Короче, явиться в офис в своем натуральном обличье я не могла и поэтому должна была замаскироваться.

В создании образа я решила идти от обратного. Свои короткие темные волосы я прикрыла белокурым париком с роскошными локонами и челкой до самых глаз. Как только водрузила эту копну себе на голову, моментально превратилась в экзотическую мулатку, перекрасившуюся в платиновую блондинку. Это было чересчур. Чрезмерную смуглость кожи пришлось срочно ликвидировать с помощью тонального крема. Современная косметика творит чудеса, и через пару минут из зеркала на меня глядело белорозовое чудо. Загар исчез без следа, но нести такое лицо в люди однозначно было нельзя, и я принялась спешно дорисовывать на нем недостающие детали. После того как глаза были обведены черным карандашом, а рот обозначен помадой, картина волшебно изменилась. Все привычные части лица вернулись на свое место, но вот сама я стала похожа на представительницу древнейшей профессии.

— Холера! — в сердцах вырвалось у меня, но менять что-либо времени уже не было, и я ограничилась тем, что приколола к груди табличку с надписью «Пресса».

В конце концов, журналистика тоже достаточно продажная профессия, и, значит, если имеется точное указание, о какой именно из этих двух профессий идет речь, путаницы возникнуть не должно.

Поправив ремешок сумки на плече, я решительно толкнула массивную дверь. Охранник у входа хлопот мне не доставил. Он сидел в своей стеклянной будке, с увлечением читал газету и на сновавших мимо него многочисленных посетителей внимания не обращал. Посчитав такое начало хорошим знаком, сулившим удачу всему предприятию, я быстренько прошмыгнула к лифту и присоединилась к толпе ожидающих.

Пока поднималась на девятый этаж, где, если верить висевшей на стене схеме, располагался нужный мне офис, я размышляла над тем, кто у них сидит на месте секретаря. Вторгнуться мне предстояло в святая святых владений покойного господина Фризена, в его приемную, и в связи с этим сей факт имел немаловажное значение. Если молоденькая девушка, то трудностей возникнуть не могло, я умела отлично договариваться с этими легкомысленными созданиями, но если матрона лет пятидесяти, то на моей миссии можно было поставить большой жирный крест. По своему богатому опыту я знала, что разговорить этих прожженных профессионалок, прошедших суровую школу высших советских учреждений, практически невозможно.

Попросив судьбу об удаче, я шагнула из дверей лифта в ярко освещенный коридор и оказалась лицом к лицу с детиной в камуфляжной форме. Если б не табличка на груди, любезно информирующая окружающих, что перед ним находится представитель службы безопасности, можно было бы без раздумий принять его за бандита. «Бандит» заступил мне дорогу и вежливо поинтересовался:

— Вы к кому и по какому вопросу?

— Пресса! — гордо возвестила я.

— Есть договоренность об интервью?

— Естественно!

Изумление было сыграно на «пять», и не моя вина, что на охранника оно не произвело должного впечатления. Вероятно, ему щедро платили.

— Фамилию, пожалуйста, — попросил он.

— Чью?

— Вашу, конечно. Ведь это вы будете работать с нашими сотрудниками. Кстати, с кем вы намерены встретиться?

— Сначала планирую зайти в секретариат, а потом… Там видно будет.

— Хорошо. Фамилию, пожалуйста.

— Минкина, — ляпнула я первое, что пришло на ум.

Последовало легкое замешательство, потом он уважительно спросил:

— Вы не жена того самого… знаменитого?

— Сестра, — лучезарно улыбнулась я, решив чересчур не наглеть.

— Проверь по списку, — приказал охранник своему напарнику, томящемуся у элегантной стойки.

Тот быстро пробежал взглядом по страницам журнала и возвестил:

— Такой нет.

Отступать при первой же неудаче никогда не было моей привычкой, и я без раздумий ринулась в бой:

— Не может быть! Наш редактор лично звонил вашему руководству. Черт знает что! Договариваешься, тратишь время, стоишь в пробках по всему городу и, пожалуйста! Никто ничего не знает!