Страсти (Роксолана, Книга 2)

- Они не проникают во дворцы, хотя вся вселенная наполнена их музыкой.

- Кто-нибудь их записывал?

- Да, ваше величество. При султане Баязиде Ахмед Харави почерком талик переписал весь диван Насими. Я нашел рукопись в этом книгохранилище.

- Почему же никогда не давали мне читать этих стихов? Мне казалось, что я перечитала всех поэтов.

- Моя султанша, вам давали только рукописи, завернутые в шелк, то есть самые ценные. Диван Насими хранился незавернутым, как все малоценное.

- Но ведь вы утверждаете, что он великий поэт?

- Моя султанша, вы можете убедиться в этом, если разрешите вашему рабу Лятифи прочесть хотя бы одно стихотворение Насими от начала до конца.

- Читайте, - велела она.

Старик начал читать такое, от чего вздрогнула душа Роксоланы. Никогда не слышала она таких стихов и даже в мыслях не имела, что человек может написать нечто подобное:

В меня вместятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь.

Я суть, и не имею места, и в бытие я не вмещусь.

Все то, что было, есть и будет, все воплощается во мне.

Не спрашивай! Иди за мною - я в объясненье не вмещусь.

Вселенная - мой предвозвестник, мое начало - жизнь твоя.

Узнай меня по этим знакам, но я и в знаки не вмещусь.

Я самый тайный клад всех кладов, я очевидность всех миров.

Я, драгоценностей источник, в моря и недра не вмещусь.

Хоть я велик и необъятен, но я Адам, я человек,

Я сотворение вселенной, но в сотворенье не вмещусь.

Все времена и все века - я. Душа и мир - все это я,

Но разве никому не страшно, что в них я тоже не вмещусь?

Я небосклон, я все планеты, и Ангел Откровенья я.

Держи язык свой за зубами, и в твой язык я не вмещусь.

Я атом всех вещей, я солнце, я шесть сторон твоей земли,

Скорей смотри на ясный лик мой: я в эту ясность не вмещусь.

Я сразу сущность и характер, я сахар с розой пополам,

Я сам решенье с оправданьем, в молчащий рот я не вмещусь.

Я дерево в огне, я камень, взобравшийся на небеса.

Ты пламенем моим любуйся, я в это пламя не вмещусь.

Я сладкий сон, луна и солнце. Дыханье, душу я даю:

Но даже в душу и дыханье весь целиком я не вмещусь.

Старик - я в то же время молод, я лук с тугою тетивой,

Я власть, я вечное богатство, но сам в века я не вмещусь.

Хотя сегодня Насими я, я хашимит и корейшит*,

Я меньше, чем моя же слава, но я и в славу не вмещусь**.

______________

* Арабское племя и род, из которых происходил пророк Мухаммед.

** Перевод К. Симонова.

Лятифи задыхался, пока читал стихотворение. Роксолана подвинула ему чашу с щербетом.

- Какова судьба Насими?

- Он убит за вероотступничество, ваше величество.

- Когда и как?

- Сто тридцать лет назад в Халебе. О смерти Насими рассказывается в арабском источнике "Кунуз-аз-захаб". Там говорится, что Насими был казнен во времена правителя Халеба Яшбека. В том году в Дар-уль-адле - во дворце правосудия, в присутствии шейха Ибн Хатиба аль-Насири и наместника верховного кадия шейха Изуддина аль-Ханбали, рассматривалось дело об Али аль-Насими, который сбил с истинного пути некоторых безумцев, и они в ереси и безбожности подчинились ему. Об этом сказал кадиям и богословам города некий Ибн аль-Шангаш Алханафи. Судья сказал доносчику: "Если это вранье, то ты заслуживаешь смерти. Докажи, что сказанное тобой о Насими правда, и я не казню тебя".

Насими промолвил: "Келме-и-шахадет", то есть поклялся, что будет говорить правду, и опроверг все то, что о нем говорили. Но в это время появился шейх, Шихабуддин Ибн Хилал. Заняв почетное место в меджлисе, он изрек: "Насими безбожник и должен быть казнен, даже если захочет покаяться". И спросил: "Почему же не подвергаете казни"? Аль-Малики ответил вопросом: "А ты напишешь собственноручно приговор?" Тот ответил: "Да". И немедленно написал приговор, с которым тут же ознакомил присутствующих. Но они с ним не согласились. Аль-Малики возразил: "Кадии и богословы не согласны с тобою. Как я могу казнить его только на основании твоих слов?" Яшбек сказал: "Я его не казню. Султан велел ознакомить его с этим делом. Подождем приказа султана".

Так меджлис разошелся во мнениях, а Насими остался в темнице. О деле Насими доложили султану Египта Муайяду, от которого пришел приказ еще более жестокий, чем ожидали судьи. Султан велел содрать с Насими кожу и его тело выставить на семь дней в Халебе, кроме того, отрубить ему руки и ноги и отослать Алибеку Ибн Зульгадру и его брату Насруддину, которых Насими тоже сбил с истинного пути своими стихами. Так было и сделано. Автор "Кунуз-аз-захаб" пишет, что хотя Насими был гяуром и богоотступником - муехидом, но, да простит бог, говорят, что у него были тонкие стихи.

- Следовательно, даже у его палачей не было сомнений в его величии?