Страсти Тьмы

Брат и сестра направились к дому погибшей вещуньи, над дверью которого до сих пор висел скелет чайки (или вороны). Неподалеку они встретили Власа и Виктора, которые вдвоем, словно старые лучшие друзья, занимались ремонтом форда.

Поприветствовав двоих, Феликс крикнул:

– Рад, что у вас появилась такая поддержка в этом деле, Влас! Виктор, вы уже установили причину поломки?

– Странно все это, – почесал мужчина затылок и потянулся, – я вообще удивляюсь, как Влас при такой поломке добился таких результатов! Ничего, сейчас мы во всем разберемся!

– Удачи вам! – пожелала мужчинам Магдалина.

На самом деле Феликс был рад, что эти двое людей позабыли старые обиды и оставили распри за спиной. Теперь они – друзья, которые будут всегда помогать и поддерживать друг друга, не смотря ни на что.

Когда Влас и Виктор вернулись к работе, Феликс и Магдалина уставились на старую дверь домика прорицательницы.

– Ты готов? – спросила его Магдалина.

Он вспомнил том, что случилось с Генхелией, когда они навестили ее в первый и единственный раз. Кто-то вселился в эту женщину и произнес жуткое пророчество, каждая деталь которого постепенно сбывается.

«Грядет полная Луна. Червоточина Соленого пруда откроется снова. Тьма возродится. Она наберет утраченную мощь. Миры соприкоснутся в маяке. И древняя сущность пройдет чрез лабиринт теней, чтобы вернутся. И твоя душа станет ее проводником».

Феликс размышлял: «Полная Луна уже была. Именно в ту ночь я узнал о существовании других миров. Тогда погибла Паола. Червоточина Соленого пруда действительно открылась, и я сам в ней побывал. Тьма возродится. Это именно то, о чем предупреждал Цезарь. Она наберет утраченную мощь – с каждым новым звездопадом эта сущность становится только сильнее. В маяке много других миров и вариантов Вселенной, и я бывал в одном из них. «И древняя сущность пройдет чрез лабиринт теней, чтобы вернутся» – тьма кроется в исчезающем этаже. В этом я почти уверен. Во время грядущего звездопада она попытается прорваться в наш мир. И… самое страшное – «И твоя душа станет ее проводником» – я не хочу быть тем, кто пустить врага сюда. То говорит о том, что у меня нет права на ошибку. Если я решил сражаться, то должен рассчитывать только на победу. И сейчас, учитывая, что все слова пророчества верны, становится особенно дурно от последней фразы. Она предвещает глобальную катастрофу и смерть… всему живому».

Феликс больше не мог отрицать существование темной силы. Это нечто, что терроризирует Рапсодию, существует. Проклятие Рапсодии существует. И он, Феликс Альбин, должен спасти этих людей.

Магдалина открыла дверь во тьму.

К счастью, у них с собой оказался электрический фонарик, который Магдалина тут же привела в действие. Луч света пересек темную комнату, заставленную свечками.

– Идем, – решил Феликс.

Двое вошли в темную комнату (единственную комнату этого дома) и закрыли за собой дверь.

– Давай зажжем несколько свечей? – предложил Феликс.

– И начнем спиритический сеанс! Феликс, ты уверен? Я тебя не узнаю.

– Хуже не будет.

Магдалине осталось только подчиниться брату. Феликс на этот счет припас коробок спичек в кармане.

Магдалина отдала ему фонарик, а сама принялась зажигать свечи одну за другой. Тем временем Феликс осматривал содержимое комнаты.

С потолка свисали кости, перья и камни в виде амулетов и талисманов. Полки заставлены какими-то склянками с водорослями, порошком, водой и камнями.

– Как думаешь, она была настоящей прорицательницей или просто сумасшедшей? – поинтересовалась Магдалина.

– О мертвых либо хорошо…

– Прости.

– Ничего. Знаешь, не могу сказать наверняка, но мне кажется, что что-то в ней было. Возможно, нечто слабое, но было… И знаешь почему я в этом уверен?

Магдалина закончила зажигать свечи после двенадцатой.

– Почему же? – обратилась она к брату.

– Рапсодия. Маяк. Может, этот остров… это место давало ей какие-то способности. Может, ее «третий глаз» открывался ночью. Она знала о дверях в маяке. Она могла не знать о других мирах, но про двери… она знала, что они открываются по ночам. Как ночь дает мне возможность ходить, как она подарила зрение отцу Нелли… так она могла дарить Генхелии пророческий дар.

– А ее пророчество? Помнишь?

– Уверен, что это была не она, а враг.

Магдалина кивнула и вернулась к исследованию помещения.

Какое-то время они осматривали стеллажи, заставленные различными магическими атрибутами и маленькими книжечками с записями.

– Что мы ищем? – спросила все-таки Магдалина.

– Не знаю… что-то, что поможет нам остановить врага или узнать больше о его сущности.

Тот факт, что он, Феликс, еще не знал точно, кто ему противостоит, не давал ему покоя.

Комната наполнялась рыжим пламенем свечей. Кроме него тьму развеивал тонкий луч фонарика, которым Феликс осторожно водил по полкам.

– Тут внутренние органы! – воскликнула Магдалина.

– Она хотела чувствовать себя настоящей ведьмой.

Снова и снова Феликс освещал белым лучом фонарика одни и те же полки, заставленные всем, что валяется под ногами, обитает под водой и содержится под кожей птиц.

– Тут ничего нет, – выдохнула Магдалина, – похоже, мы ошиблись.