Страсти в нашем разуме

Осмотрительная пара должна решить, покупать ли карандаш у джентльмена с плеткой. Если они поверят, что он совершенно рациональный, эгоистический человек, наличие плетки ничего не меняет. Человек должен понимать, что никакое число дополнительных продаж карандашей не компенсирует ему срок, проведенный в тюрьме, если он все-таки воспользуется плеткой по назначению. Но если они считают, что он не полностью себя контролирует, плетка имеет значение. Тогда в их интересах купить карандаш независимо от того, нужен он им или нет. И в этом случае человек продаст еще один карандаш, даже не пошевелив плеткой.

Заметим, что табличка, висящая у мужчины на шее, не единственный и даже не самый надежный сигнал того, что он не вполне рационален. Наоборот, тот факт, что он, видимо, думает, что табличка способна служить его целям, может дать обратный эффект. Но самое главное — выражение его лица. Люди, владеющие собой, выглядят обычно иначе.

ИЛЛЮСТРАЦИЯ: ПРОБЛЕМА ОБМАНА

Если нравственные чувства так полезны, то почему тогда в мире так много нечестных людей? Какие силы помешали нравственным чувствам вытеснить чувства менее благородные, которые так же очевидно свойственны человеческой природе? Чтобы сфокусироваться на этих вопросах, давайте изучим специфический пример проблемы обмана.

Вернемся к примеру с рестораном. И у Смита, и у Джонса есть выбор — обманывать или нет. Выбор этот предполагает четыре возможные комбинации поведения. Для большей наглядности предположим, что выигрыши для этих комбинаций представлены в табл. III. 1. Термины «предать» и «сотрудничать» означают соответственно «обманывать» и «не обманывать».

Выигрыши в табл. III. 1 — те же самые, что мы видели в таблице для материальной дилеммы заключенного в главе II. Как и раньше, преобладающая стратегия — предать своего партнера. Джонс получит более высокий выигрыш, если предаст, чего бы ни делал Смит, и то же самое верно для Смита. Если Джонс считает, что Смит ведет себя эгоистически, он предскажет, что Смит предаст. И пусть только ради того, чтобы защитить себя, он скорее всего будет вынужден тоже предать. Когда оба предадут друг друга, каждый получает выигрыш в 2 единицы. Неприятность, как со всеми такими дилеммами, в том, что оба легко могли бы выиграть больше. Если бы они сотрудничали, каждый бы получил выигрыш в 4 единицы.

Теперь предположим, что у нас не только Смит и Джонс, но более крупная популяция. Пары людей снова создают совместные предприятия, и отношения между поведением и выигрышами для членов каждой пары — снова такое же, как приведено в табл. III. 1. Предположим далее, что каждый в популяции относится к одному из двух типов — сотрудничающему или предателю. Сотрудничающий — тот, кто, возможно, благодаря интенсивному культурному принуждению развил генетически передаваемую способность испытывать нравственное чувство, склоняющее его к сотрудничеству. Предатель — тот, кто либо лишен этой способности, либо не смог ее развить.

В этой схеме сотрудничающие — жесткие альтруисты в том смысле, в каком это описывалось в главе II. Они воздерживаются от обмана, даже когда нет возможности разоблачения, и это поведение очевидным образом противоречит их интересам. Предатели, в свою очередь, — настоящие оппортунисты. Они всегда делают выбор в пользу того, что максимизирует их личный выигрыш. Наша задача — определить, что произойдет, когда людей из двух этих групп столкнут в конкурентной борьбе друг против друга. Какие результаты покажет каждый тип, зависит от того, можно ли (а если да, то как) различить эти две группы. Я по очереди рассмотрю несколько случаев.

Когда сотрудничающие и предатели выглядят одинаково

Прежде всего, предположим, что сотрудничающие и предатели выглядят совершенно одинаково. В такой популяции два этих типа будут образовывать случайные пары. Естественно, предел желаний для сотрудничающих (и по той же причине для предателей) — образовать пару с другим сотрудничающим, но здесь у них не будет выбора. Поскольку все похожи друг на друга, им придется действовать на свой страх и риск. Предполагаемые выигрыши и для сотрудничающих, и для предателей, таким образом, зависят от вероятности образования пары с сотрудничающим, которая в свою очередь зависит от доли сотрудничающих в популяции.

Предположим, например, что популяция почти полностью состоит из сотрудничающих. Тогда сотрудничающий почти наверняка получит в качестве партнера другого сотрудничающего, и потому их будет ожидать выигрыш в 4 единицы. Редкий предатель в такой популяции точно так же почти наверняка образует пару с сотрудничающим и может ожидать выигрыш приблизительно в 6 единиц. (Незадачливый партнер предателя, конечно, получит нулевой выигрыш, но его единичная неудача незначительно скажется на среднем выигрыше для сотрудничающих как группы.)