Страсти Земные

Тот живчик с задатками мага жизни меня чуть не достал! Его звали Верес, вернее Верещагин Александр Сергеевич двадцати лет от роду — подсмотрел в правах. Он и был тем единственным здравомыслящим в четверке. Фанатично занимался различными единоборствами пока не связался с Толяном, боксером и сыном того пресловутого «председателя совета районных депутатов», а по совместительству «авторитета» одной из криминальных группировок. Отец сына до «больших» дел не допускал — сынок умом не вышел. Зина просветила меня не только в этом, но и во многих других вопросах.

Я не стал отвечать на вопрос кто же я, а крикнул:

— Ты медсестра или нет? Быстро проверяй, все ли живы.

Она очнулась и бросилась к пострадавшим. Я принялся за мародерство. Аккуратно, что бы Зина не видела. Она смотрит одного, я шарю другого. Забирал только деньги и оружие — ножи и кастеты. У всех были солидные кожаные портмоне, я их протирал от пальцев и клал обратно.

— Все живы просто без сознания, — облегченно сказала Зина, — даже крови нет. Так кто ты, все-таки? — спросила уже спокойней.

— Не помню! Тело само вспомнило, как те тренировки во дворе. Не хочется думать, что был убийцей. Нет, это решительно невозможно!

— Слушай, — произнесла она медленно, садясь на траву, — я слышала, что бывают такие амнезии, когда человек хочет что-то забыть и забывает, а стресс ему только помогает в этом. Тебя отравили, и ты подсознательно воспользовался этой причиной. Значит, ты давно хотел забыть что-то… тягостное для тебя. Может, захотел завязать и отравление тебе в этом помогло. Точно! — девушка снова засветилась.

Мы все обманываться рады! Она совершенно упустила, что я мог хотеть забыть убийство родного отца или изнасилование собственной матери или… да мало ли мерзкого творят маньяки!

— Не знаю, Зина, — пожал я плечами.

Обида на собственную тупость во время вынужденного «признания» в амнезии свернулась в маленький жалкий клочочек в дальних уголках совести. Мир снова стал не таким уж и несовершенным, злость прошла.

— Да ты сам подумай: они все живы и даже не покалечены. Кроме этого, — показала на распухшую кисть главаря, — перелом, но так ему и надо, а ты мог бы их всех убить, я видела.

— И что это значит?

— А то, что я снова права! Ты не хочешь убивать! — выкрикнула, победно вскакивая. От торжественного выражения лица, мне стало неудобно.

Её логика меня и обрадовала и удручила. Я действительно не хотел убивать, но я и не «завязавший» убийца, а она похоже уверилась в этом. Бог ей судья. Вернее мне, что не признался, когда была возможность. Почувствовал легкий укор совести и отмахнулся. Надо жить, как живется, назад ходу нет! Здорово подлечила меня эта скоротечная схватка, депрессию как рукой сняло.

— Ты же говорила в психологии ни бельмеса?

— Можно подумать ты про такое не слышал! Все сходится: у тебя сохранились знания и навыки, ты не помнишь исключительно свою жизнь, я права?

— В общих чертах да. Ладно, хватит психоанализа, пора убираться отсюда, я прав? — передразнил Зину.

— Точно! Пойдем быстрее, рассчитаемся в кафе и уедем.

— Они милицию случайно не вызвали? — спросил я уже на ходу.

— Туда позвонят в самую последнюю очередь.

— Почему?

— Расскажу в машине.

Кафе принадлежало отцу Толяна, «авторитету» Седому иначе Седулину Виктору Леонидовичу председателю законодательного собрания района. Он полностью седой, не такой как я, от этого и погоняло, не только от фамилии. Кафе и ночной клуб — не основной его «бизнес».

Вторая группировка, «Сельские» или попросту «деревня», возглавлялась натуральным «вором в законе» Семой — Паровозиком. Хотя каким натуральным — давно семьей и хозяйством обзавелся. Славик, её бывший, был «бригадиром» одной из бригад «Сельских». Собственно, поэтому Зина и знала всю эту подноготную. Отношения между «Седовскими» и «Сельскими» были мирно — натянуто — конкурентными. На мой резонный вопрос, откуда в таком задрипаном, не в обиду будет сказано, городке столько организованной преступности, последовал резонный ответ: «Так на золоте сидят и на лесе, да зоны рядом, многие здесь оседают».

Воровство, с её слов, на фабрике процветало. Прокуратура, суд, милиция, опять с её слов, были «прикормлены». Нет, Сергей — редкое исключение. Надо же кому-то жуликов ловить, мелких наркодиллеров и всякую другую шушару, которой везде хватает. Люди боятся вякнуть — можно пропасть с концами, а «громких» случаев способных привлечь столичные власти не допускали сами группировки: оба лидера «дружили с головой». Местную элиту такое положение вполне устраивало, приходилось «отбиваться» только от различных «проверяющих» из центра.