Страсти Земные

Сон не шел совершенно. Кажется, отоспался на неделю вперед. Скользнул свободным сознанием по окрестностям, полюбовался на ниточку силы и, не заметив ничего подозрительного, нырнул в астрал.

Здесь все было по-прежнему. В очередной раз покувыркался в «спящих» стихиях, пытаясь их разбудить, снова попытался заполнить резервуар и снова обломился — без помощи Краси (света) и Жени (земли) ничегошеньки не выходило. Не мог я сам отделить мельчайшие части и оперировать ими. А если… нить из спящей стихии вытянулась. Раз — вручную сплел «руну — ключ». Где, где сила! Сколько ни искал — не нашел ни капли. Облом. Обратил внимание на ключ — висит себе. Ладно, все равно делать нечего и я начал плести заклинания. Самые разные одноуровневые плетения. А много я самостоятельно запомнил, оказывается! Они висели в абсолютном беспорядке. Решил рассортировать, и делал это еще примерно два часа астрального времени.

Создал вложенные «папки» по стихиям, по назначению и по видам. Как это оказалось трудно, когда астрал отзывается крайне медленно и неохотно, да к тому же тупой как валенок! Все-таки получилось. Например, фаербол оказался в «папке» огонь, во вложенной папке «боевые» и папке «атакующие». Сделать ярлык не удалось — без помощи стихий я по-сути оказался нулем без палочки. Конечно, утрирую, но… Маны нету, маны! Вот в чем основная проблема. Нет, когда «девочки» проснутся, я и без манны резервуар заполню, а большего мне и не надо. Надеюсь. Скорей бы просыпались. А пока, когда все боле — менее утрясется, доберусь до той манящей ниточки силы. Интересно, что там. И родителям надо позвонить, извелись бедные. Только осторожно, мало ли что.

Встал в шесть утра и в спортивных штанах вышел во двор. Размялся, нашел заготовки черенков для лопат и сделал из одной два более — менее сбалансированных меча, подточив кое-где ножом. Потренировался всласть. В дом зашел в восемь и застал там заспанную Зину в пижаме.

— Ты чего в такую рань соскочил, — спросила через зевоту.

— Я жаворонок. У тебя покушать есть что-нибудь, а то голоден, как волк. Быка бы съел, — здорово нагнала аппетит тренировка.

— В холодильнике все твое, я пошла в душ.

— Тебе разве не на работу? — прокричал я уже из кухни.

— Неа, отгул взяла. Сходим с тобой в поликлинику и в милицию.

— Давай в милицию завтра.

— Завтра суббота, — после этих слов хлопнула дверь в ванную.

— Тебе сколько яиц жарить? — быстро прокричал я, пока не пошла вода.

— Одно, — и сразу зашумел душ.

«Тьфу, мне бы первому сполоснуться после тренировки! Да, ты здесь не барон и не любимый муж, привыкай», думая я, жаря яичницу.

Перед поликлиникой заехали на рынок, где Зина, после длительных препирательств и согласия взять у меня деньги, как только они появятся, переодела меня в китайские шмотки по размеру. Мне действительно было неудобно. Я пообещал и за продукты деньги вернуть, на что девушка поморщилась.

Психиатром оказалась объемная женщина в возрасте с бородавкой на шее.

— Привет Зинаида, привела своего Неизвестного?

— Здрасьте, Вероника Игоревна, он не мой.

— Рассказывай! Вся больница о вас шепчется.

— Сплетни все это! — покраснела девушка, — будто вы меня не знаете.

— Я-то знаю, а другим рот не заткнешь. Давай выписку и направление.

Этот разговор проходил при полном игнорировании моей персоны. Я прокашлялся:

— Простите, выписка и направление у меня.

И только теперь Вероника Игоревна обратила на меня внимание:

— Проходите, присаживайтесь, — сказала спокойным доброжелательным тоном, — дайте мне бумаги.

Я сел на стул напротив её стола. На нем не было ни одной ручки, лежали только карточки и листы бумаги.

— Маша, заполни на него карту, — врач протянула выписку с направлением медсестре, сидящей в углу кабинета за отдельным столом, — жалобы есть? — это уже мне.

— На потерю памяти и все.

Как вас зовут, какой сейчас год, сколько мне лет, где я нахожусь, что помни из детства, помню ли родителей, как сплю, нет ли головных болей и так далее.

— Я выпишу вам витамины и ноотропы, пропьете. Возьмите направление к психологу и психотерапевту, это у нас в диспансере, Зинаида объяснит. Еще вопросы есть?

— Так сколько ему лет писать, Вероника Игоревна? — встряла в беседу медсестра.

— Пиши двадцать пять, правильно? — и снова посмотрела на меня с тщательно замаскированным вниманием.

Я пожал плечами:

— Кажется. У меня еще вопрос. Вот, на экспертизу направили — это к вам? — я вытащил из внутреннего кармана летней куртки направление и передал врачу.

— Молодой человек, — поморщилась она, — это не так просто делается. Пройдете обследование у психолога, психотерапевта и только после этого на комиссию, а её еще собрать надо. Попейте таблетки, сходите к специалистам и через неделю ко мне. Тогда и решим когда комиссия. Мне еще и с главным это вопрос обсудить придется.

— Спасибо, всего доброго.

— До свиданья, молодой человек. Зинаида, задержись на минутку, а вы в коридоре подождите.

Ждать пришлось минут двадцать. Я подсмотрел свободным сознанием: врач ей что-то втолковывала, Зина оправдывалась, а под конец вспылила. Вероника махнула на неё рукой. В буквальном смысле.