Страстная неделя

А в городе Абвиле дела пошли совсем не так, как возвещало письмо господина де Блакас. Король в конце концов послушался советов своего маршала, герцога Тарентского. Уж не склонило ли его к этому появление гонца, прискакавшего во весь опор? Уж не подтвердились ли слухи о приближении императорской кавалерии? Но возможно также, что на решение Людовика XVIII повлияли крики: «Да здравствует император!» — коими оглашали город военные. В Абвиле стояли кирасиры, отличавшиеся самым предосудительным образом мыслей. Но как бы то ни было, до последней минуты ничего не было известно, и супрефект, господин де Вервиль, восторгался спокойствием его величества — ведь приближенные так упрашивали его ускорить отъезд (особенно усердствовал Бертье, который везде и всюду появлялся теперь со шкатулкой госпожи Висконти под мышкой и не мог усидеть спокойно с той самой минуты, как Макдональд в нескольких словах наспех рассказал ему, что произошло в Сен-Дени, в гостинице, находящейся на улице Компуаз). Но его величество согласился лишь на час раньше отобедать в здании супрефектуры, его резиденции со вчерашнего дня. Насколько позволяли возможности Абвиля, обед происходил с соблюдением церемониала, принятого в Тюильри, и притом какой обед! Поистине королевский: семь перемен, семь великолепных блюд. А какая веселая застольная беседа! Король неустанно рассказывал игривые истории — совсем как в Версале! Только для успокоения Бертье он приказал отправить Макдональда вперед в качестве разведчика — впрочем, выбора не было: не осталось ни охраны, ни гонцов. Послать кого-либо из десяти всадников, которыми они сейчас располагали, значило ослабить эскорт королевского поезда… Пусть едет Макдональд. Должен же маршал Франции хоть на что-нибудь годиться. И пусть его сопровождает генерал Гюло — вот вам и авангард. «Мы вас скоро догоним». Но Бертье тревожился: ему хотелось после обеда получше расспросить Макдональда. Скоро догоним?.. Легко сказать!..

— Ну конечно, догоним. Все успеется. Дайте-ка мне лучше вот это винцо… Что это? Шамбертен или что-нибудь другое?

— О, ваше величество, какой вы знаток!

— Ну да, шамбертен, конечно шамбертен… Погодите, какого года? Я думаю, тысяча восемьсот одиннадцатого, а? Нет, нет, вероятно, моложе… восемьсот тринадцатого — готов держать пари!

Супрефект не мог прийти в себя от изумления.

Макдональд переменил лошадей в Эдене — вернее, не совсем так: ведь господин де Вервиль счел своим долгом сказать, деликатно кашлянув, что в городе царит отвратительное умонастроение, а посему авангард королевского эскорта, минуя город, направился прямо в предместье Маркон, расположенное на холме, — в трактир господина Коронне, которого уже сама фамилия обязывала питать верноподданнические чувства, и этот трактирщик, будучи предупрежден Макдональдом, послал в Сен-Лэ на почтовую станцию за лошадьми для шести экипажей. Но Бертье все еще не удалось поговорить с Макдональдом — как только в королевском поезде сменили лошадей, тотчас отправились дальше. Так и добрались до Сен-Поля.