Страстная неделя

Граф вполне равнодушно отнесся к посещению господина Жюстена Маккара. самого видного лица в округе, который поспешил явиться, узнав о его прибытии в Ла-Фосс. Господин Маккар, сухощавый человечек, одетый по старинной моде в длинный редингот, с треуголкой и тростью в руке, выглядел каким-то старообразным, хотя ему еще не было сорока лет. Он коллекционировал насекомых, издал ученый труд о растительности департамента и, явившись засвидетельствовать свое почтение королевскому брату, проездом посетившему их коммуну, принялся излагать ему проект лесных посадок на местных болотах, ибо во времена римлян здесь был густой бор, но люди по жадности и невежеству свели его. Не обошлось, конечно, без ссылок на собственную родословную: господин Маккар был уроженцем Лилля и обосновался здесь всего пять лет назад, а происходил он от Жанны дю Лис, племянницы Жанны д'Арк.:.

- Неужто вы не видите, господин Маккар, что его высочеству страсть как хочется спать? - прервала его госпожа Жуа.

Карл и в самом деле зевал чисто по-королевски. Посетитель ретировался.

Господин де Полиньяк улегся на деревянной скамье: не будучи отпрыском французского королевского дома, он не имел права на камень. Господин д'Экар положил голову на мешок с мукой и удовлетворился голым полом. У дверей несли караул два солдата легкой кавалерии. Бочонки подкатили под огромный стол, за которым кормили жнецов. Дети с бабкой и невестками отправились спать наверх. Свечи задули, кроме одной, которую поставили за столбом, чтобы она не светила в лицо его высочеству.

Господин де Дама остался сидеть, облокотившись на стол, точно школьник, который делает уроки, когда все в доме спят, и задремал, а ржавые блики света падали из скрытого источника на его парик с косичкой по старинной моде. Многие придворные бодрствовали еще долгое время и слышали, как вздыхает граф Артуа, облокотясь на свой бочонок. С его уст сорвалось даже имя Христово... Мало-помалу, несмотря на неудобства-а как требовать лучшего, когда королевский брат довольствуется камнем? - глаза у всех сомкнулись, кто-то всхрапнул раз-другой...

А граф во сне отталкивал брата, который пытался отнять у него бочонок, поминая господина де Шаретт. Карл отбивался, стоя на покрытой грязью, ведущей на Голгофу дороге, и твердил:

"Нет-нет, ни за что не поеду с вами в Англию! И не перейду через Кедрон, потому что на той стороне-Иуда". А Иуда был как две капли воды похож на отца Элизе и говорил: "Карл (возмутительная фамильярность)... Карл, отдай мне бочонок, если не отдашь бочонка..." Карл хорошо помнил, что после Киберона задолжал огромную сумму этому мерзавцу Торлашону, но отдавать ему все свое золото не хотел, а Элизе Торлашон грозил ему пальцем и повторял: "Запомни, Карл, когда ты приедешь в Англию, господа Ллойд и Друммонд, которым ты еще со времен юношеских проказ должен тридцать тысяч фунтов стерлингов, подадут ко взысканию и засадят тебя в долговую тюрьму! Ты отлично знаешь, что, кроме меня, никто не может все это уладить... а если ты не отдашь мне свое золото... я все расскажу, и не только про денежные дела!.. Ибо у тебя. Карл, есть такие грехи, в которых ты не покаялся сегодня днем священнику в храме св. Вааста и никакому другому духовнику до него... и ты будешь проклят во веки веков за то, что утаил свои прегрешения перед судом божьим".

А Карл прижимает к груди бочонок, набитый золотом, и лепечет: "Ни за что, ни за что не поеду в Англию... лучше смерть, ни за что не перейду через Кедрон... Прочь, Иуда Искариот, с меня ты не получишь тридцати сребреников! Это ты, ты, окаянный мошенник, подделал письмо Шаретта и подсунул его англичанам! Ни за что, ни за что не поеду в эту проклятую страну! Прочь ступай, прочь, Торлашон".

В эту ночь в селении Ла-Фосс близ Лестрема, над каменной лестницей, к подножию которой скатилась треуголка с белым плюмажем, маячит навеянный чарами луны, никому не видимый и не понятный мираж города на трех холмах, что соединены висячими мостами, - города, где свирепствуют ветры, где горизонт загорожен холмами, где ощущаешь море, не видя его; вот цитадель высится посредине... а что это за дворец на старинной улице, перед которым стоят на страже солдаты в черных меховых шапках с множеством лент и тремя перьями, ниспадающими на плечо, в пунцовых суконных куртках, в зеленых с красными полосками килтах, из-под которых видны голые колени и чулки в красную и белую клетку, с кожаными сумками у пояса и серебряными пряжками на башмаках? Здесь витает тень Марии Стюарт, здесь у нее на глазах убили ее любовника Риччо... Здесь ты будешь доживать свой век. Карл, граф Артуа, здесь, в замке Холируд, в Шотландии. Сейчас ты спишь, опершись на бочонок с золотом, но впредь во Франции для тебя не найдется, чтобы прикорнуть, даже каменных ступеней на ферме "Под тисами" близ Лестрема, где и камень что пух для беглеца.