Страстные сказки средневековья Книга 1. (СИ)

Имперский вольный город, уютный и сравнительно небольшой, стал общеевропейским центром торговли из-за своего уникального положения, да ещё из-за того, что его часто выбрали своей резиденцией императоры Священной Римской империи. Обитал здесь и нынешний император Фридрих II.

Именно на эти дни был назначен имперский сейм, на который съехались наиболее влиятельные князья, и, конечно же, все курфюрсты империи.

В Страсбурге де ла Верда повел себя несколько иначе, чем в других герцогствах, через которые проезжал с юной супругой. Он не заигрывал с дамами, не развлекал герцогов, а выступил с довольно резкой речью перед императором и рейхстагом при полной поддержке вооруженного папскими грамотами епископа с многочисленным клиром.

В светлом и довольно большом зале городской ратуши в тот день разместились все важные лица империи. На небольшом возвышении на троне восседал император, увенчанный в знак высшей власти золотой тиарой, чуть ниже полукругом расположились курфюрсты, а властительные князья заняли места во втором круге за их спинами. Всем присутствующим не хотелось ударить в грязь лицом, поэтому глаза слепило от обилия шелков, бархатов, золота и драгоценных камней в солидного веса нагрудных цепях. Не терялись среди этой вызывающей демонстрации богатства и роскошные, отороченные мехом, не смотря на жару, фиолетовые сутаны епископов.

На фоне этого сверкающего великолепия строгий и глухой, (не смотря на духоту, воротник топорщился у самого подбородка), черный костюм испанца выделялся мрачным и угрожающе неуместным пятном. Но де ла Верда отлично сознавал, что оживляемый всего лишь золотой цепью с родовым знаком (яростно сплетенные в битве химера и бык), черный бархат делал лицо его владельца ещё более значительным и суровым. А как же, ведь речь шла о делах очень серьезных - о расширении полномочий инквизиции на территории империи!

Стефка среди других высокопоставленных дам тихо сидела за спинами мужчин с неизменным вышиванием, и недоуменно прислушивалась к раздающимся в приемном зале речам. Вообще-то, женщинам здесь было не место, но император из каких-то своих соображений, почему-то пожелал придать собранию менее официальный характер. Забегая вперед нужно сказать, что это у него, мягко говоря, не получилось. Уж слишком серьезна и угрожающа была речь папского посланца в лице испанского гранда.

Император и князья с каменными лицами слушали его вдохновленную речь, но такого опытного оратора, как дон Мигель, мало смущала эта холодность. Он знал, чего хочет:

- Наше посольство выехало из Рима в дальнюю дорогу по благословению его святейшества, и прежде чем приехать сюда, посетило немало городов и селений Священной римской империи. Мы с его преосвященством разговаривали и с властительными государями, и с простыми священниками, и просто с добрыми прихожанами, и пришли к неутешительному выводу - Германия опасно больна! Больна болезнью хуже, чем проказа, потому что та уничтожает всего лишь тело, а еретики продают нечистому свою бессмертную душу. Я уже написал папе письмо о том, что сатанизм, ведовство, поклонение дьяволу приняло в ваших землях такой неслыханный размах, что нуждается в более жестких мерах, чем применялись до сих пор. Со скорбью и гневом я вынужден констатировать, что население в ваших краях больше поклоняется дьяволу, чем Богу! До меня дошли возмутительные слухи о связи с нечистым даже многих знатных людей, которые по своему положению должны бы наоборот встать на защиту святой-матери церкви, а не заигрывать с ним! Но страшная николаистская ересь распространяется даже быстрее, чем мор. Вы что же хотите, чтобы разгневанный Господь обрушил на империю свою кару? Вам мало чумы, голода, войн? Вы хотите участи Содома и Гоморры?

Сидящие перед папским послом люди досадливо поежились, явно не зная, как отреагировать на столь гневную филиппику. По рядам прошуршал слабый ропот, и пурпурные отделанные горностаем шапочки курфюрстов закачались как цветы под дуновеньем ветра, склоняясь то в сторону одного соседа, то другого. Люди были явно растеряны и не знали, как отреагировать на такие возмутительные нападки. В конце концов, за всех высказался недовольный происходящим император.

- Не преувеличиваете ли вы опасность, граф? - осторожно осведомился он.

Возможно, Фридрих просто плохо подумал, прежде чем спросил? Этот пожилой, поднаторевший в интригах человек с хищным профилем и изрезанным преждевременными морщинами лбом явно недооценивал своего гостя.

- Преувеличиваю?- холодно вздернул бровь дон Мигель,- да разве её можно преувеличить, когда вчера непосредственно под вашим городом ведьмы проводили свой шабаш!

По залу прокатился шум изумленных голосов, в которых отчетливо слышалось недоверие.