Страстные сказки средневековья Книга 2. (СИ)

И вот эти дни напряженной работы остались позади - можно было отдохнуть от бессонных ночей, дать покой усталому телу, сплошь покрытому кровоподтеками из-за чрезмерных ласк любовника. Стефе иногда казалось, что на ней места живого не осталось. Валлеберг был жаден до любовных утех, и не привык себя контролировать ни в чем. Он мало думал о женщинах под ним, непоколебимо уверенный, что они находятся на вершине блаженства, исполняя его прихоти.

И вот, наконец, долгожданный покой - барон и менестрель уезжают, и дай им Бог счастливого пути, который бы уводил их все дальше и дальше от замка, а она будет спать, спать и спать! Отдохнет душой и телом, а там видно будет.

Увы, этим намерениям не суждено было осуществиться.

В отсутствии барона управление замком было поделено между Вальтером и Ульрикой. Брат барона никогда не вникал в домашние дела, занимаясь сугубо вассалами и охраной подвластных земель - у него итак было хлопот по самое горло.

Ульрика же железной рукой руководила жизнью господского дома, будучи всевластной в этом замкнутом мирке уже на протяжении ни одного десятка лет. Так было всегда, но в этот раз кое-что изменилось, и именно это вывело из себя белую королеву.

Стефка ждала ребенка. Именно ждала! Сначала Герда её изводила по сто раз на дню расспросами о самочувствии, и в напряженном ожидании кудахтала над ней, как наседка над цыпленком, выматывая нервы, а потом, когда все сроки обычных недомоганий прошли, жизнь будущей матери вообще превратилась в кошмар из-за чрезмерной опеки свихнувшейся бабки.

Была бы её воля, Герда уложила подопечную на девять месяцев под одеяла, и не дала бы носа высунуть из спальни, но гораздо страшнее оказалась обрушившаяся на Стефку, подобно лавине ледяная ненависть Ульрики.

- В отсутствии барона я управляю этим домом,- грозно заявила та, появившись в баронских покоях, - и вы должны подчиняться моим требованиям, а не слушать, какую-то спятившую холопку!

Графине в тот день не моглось - тошнило, кружилась голова, и она, по настоянию Герды, не спустилась к завтраку. Выволочка последовала сразу же.

- И что из того, что вы, милочка, беременны! Это - не тяжелая болезнь, чтобы так распускать себя, и игнорировать даже мессы! В Копфлебенце нет места еретичкам! Каждое утро по удару колокола вы должны стоять в часовне и молиться о здравии нашего господина!

Вот тебе и мирный сон под теплым одеялом! Стефка нервно покосилась на брюзгливое лицо дамы.

- Я постараюсь! - миролюбиво согласилась она, - но...

- Если не хотите быть наказаны, никаких но!

Возразить было нечего. Но когда на следующее утро, ежащаяся от озноба Стефка вылезла из-под меховых одеял в холод, остывшей за ночь комнаты, Герда силком затолкала её обратно.

- Не смей рисковать чревом, непутевая, - заорала та,- думай, чей плод-то носишь!

- Но мадам Ульрика...

- Уж ей-то я хвост поприжму!

Дело кончилось тем, что в их свару вынужден был вмешаться Вальтер.

Герда так умудрилась настроить его против белой королевы, что он даже повысил голос, отчитывая ту в присутствии подчиненных.

- Мадам! Не смейте что-либо приказывать мадам Стефании! Она ждет ребенка и находится в этом доме на особом положении! Пусть спит, сколько хочет, ест, что хочет, и вообще... не забывайтесь!

Его голос столь опасно понизился, что и без того бледное лицо женщины потеряло последние краски, превратившись в безжизненную маску. Такого публичного унижения она, конечно же, не заслуживала.

Ослушаться Вальтера Ульрика не посмела, но и не смирилась, постоянно отпуская язвительные шпильки в адрес Стефки, третируя её по делу и без дела, и устраивая различные мелкие пакости - то оказывалась мокрой обшивка её кресла, то само собой распускалось шитье, спутывались нитки и пр. казалось бы безобидные, но крепко достающие мелочи.

Герде хода в каминную комнату не было, а дамы из кружка белой королевы во всем поддерживали свою госпожу, но до поры до времени.

Однажды произошла история, показавшая Стефке, что трон под Ульрикой изрядно шатается.

В этот день, когда она села на свое привычное место, ножка итальянского кресла неожиданно подломилась, и женщина бы больно ударилась, а может, и потеряла ребенка, если бы не расторопность одного из пажей. Мальчишка молниеносно подхватил падающее кресло и удержал на весу, предотвратив неизбежный удар.

Дамы вокруг заохали и завздыхали, но оправившаяся от потрясения Стефка заметила в их глазах плохо скрываемое злорадное удовлетворение.

- Как же вы так неосторожно, милочка, - брезгливо изогнула губы Ульрика,- вам надо следить за собой, если вашего веса уже не выдерживает мебель!

Стефка гневно сверкнула глазами в ответ на язвительную реплику и пересела в другое кресло. Надо сказать, что она ни словом не обмолвилась об этой истории с Гердой, но к её удивлению, та пузырясь от злорадства, рассказала ей об этом сама.

- Вальтер выдрал плетью эту дрянь, эту блудливую суку, гадкую потаскушку!

- За что?- удивилась Стефка.

- Как за что? Это ведь она подстроила твое падение? А если бы ты лишилась младенца?

Женщина, скатывающая перед сном чулок с ноги, пораженно уставилась на няньку.