Страстные сказки средневековья Книга 2. (СИ)

Стефке дали выпить питье, но прежде чем она провалилась в глубокий благодатный сон, схватка вновь немилосердно скрутила её. Боль оказалась настолько невыносимой, что она истерично закричала:

- Проклятый Рауль, да что же это такое!

И последнее, что увидела Стефка, оказались изумленные глаза младшего фон Валленберга.

Очнулась женщина внезапно и удивленно оглянулась. Комнату уже заливал серый предутренний свет. Лекаря не было, у камина крепко спала акушерка, но кто-то стоял в её изголовье и мягко гладил по голове.

- Сейчас, любимая, сейчас! Всё будет хорошо!

- Рауль? - было вскрикнула Стефания, но ей молниеносно закрыла рот появившаяся из-за полога Марго.

- Тихо, девочка моя, тихо! Мы пришли, чтобы помочь!

Схватки возобновились, но их даже невозможно было сравнить по силе с предыдущими. После быстрых манипуляций этих двух, ребенок запросился на белый свет. Стефка искусала себе губы, чтобы не закричать и не разбудить акушерку, пока младенец не выскользнул из её чрева.

- Кто? - тихо пробормотала она, обессилено впадая в облегченный транс.- Кто?

Но Марго и Рауль почему-то ответили не сразу, потрясенно разглядывая младенца у ведьмы на руках. Их молчание настолько встревожило Стефку, что она, с трудом стряхнув с себя оцепенение, из последних сил прошептала.

- Что случилось? Почему вы молчите? С ребенком что-то не так?

- Всё так,- поспешила её заверить ошеломленно изучающая брыкающегося новорожденного Марго,- только... только это девочка!

- И что? - не поняла мать.

Возможно, они бы ей что-то и объяснили, но в этот момент за окном яростно запел на птичнике петух, и, видимо, его пение было каким-то знаком, потому что на глазах растерянной Стефки троица растворилась в воздухе.

Но от кукареканья проснулась и акушерка. Протерев глаза, она подошла к постели.

- Что, госпожа, отдохнули? А я тут...

Что хотела сказать повитуха дальше, осталось невыясненным, потому что именно в этот момент она узрела залитую кровью постель и пр..

- О, Пресвятая дева,- испуганно перекрестилась старуха,- а где младенец? Госпожа, куда вы дели ребенка?

Стефка с тяжелым вздохом откинулась на подушки - что отвечать на этот вопрос, она не знала! Между тем, привлеченная криками повитухи прислуга, наверное, сообщила о происходящем баронской семье, потому что спустя некоторое время в комнате оказались оба брата. Натягивая на ходу камзолы, они ворвались в помещение и застыли возле кровати.

Лежать под взглядами двух мужчин в заскорузлой от крови рубашке, в луже всяческих последствий родов, не очень-то приятно. Это когда тебя скручивают в узел схватки, то тебе все равно, но когда этот ужас остается позади..., женщина слабо потянула на себя одеяло.

- Нет, нет,- запротестовал Вальтер, выдернув ткань из её слабых рук,- не надо! Гуго, что все это значит? Где младенец?

- Может, она ещё не родила, и это просто кровотечение?

- Да нет же, вот послед, да и чрево опало! Мадам, где ваш ребенок?

И что она должна была сказать? Графиня лишь виновато пожала плечами.

- Не знаю!

И что самое странное - практически не лгала! Откуда ей было знать, куда Рауль уволок их дочь?

- То есть как - не знаю?

- Я заснула, а когда открыла глаза, то... вот!

- Но кто-то должен был перерезать пуповину, да и младенец не иголка, чтобы потерять его в складках простыней!

И вновь Стефании пришлось недоуменно развести руками.

- Не знаю!

- Не сатана же похитил вашего младенца! За кого вы нас принимаете, мадам?

Сатана? Интересно, а можно ли было этим словом обозначить Рауля? Смотря, с какой стороны посмотреть!

- Марта?

Оказывается, это было имя повитухи, потому что шустрая старушка виновато подскочила к господам.

- Не выходила, господин, никуда не выходила, и все это время была здесь,- испуганно затараторила она, - только, когда госпожа уснула, то же на мгновение сомкнула глаза, всего лишь на миг! Проснулась, а здесь такое...

- И ты ничего не слышала?

- Только пение петуха, ваша милость!

- Стража!

Но вбежавшие на зов барона воины клятвенно заверили, что не сомкнули век в эту ночь, и ручаются бессмертной душой, что ни один человек не переступал порог комнаты.

Разъяренные братья вновь повернулись к безмолвно взирающей на разбирательство роженице.

- Нам что, мадам, вновь подвергнуть вас пытке?

С этих зверей станется! Стефка только тяжело вздохнула.

- Не стоит хлопот, ещё немного, и если обо мне не позаботятся, я умру сама!

Странно, но этот кроткий упрек неожиданно образумил Валленбергов.

- Она права,- с сожалением признал справедливость её слов Вальтер, - если мы не торопимся, то может начаться родовая горячка!

И по его сигналу вокруг облегченно вздохнувшей женщины заметалась прислуга с полотенцами и горячей водой. Они ещё до конца не устранили последствия родов, как графиня уже впала в крепкий и спасительный сон.

Наступило время относительного затишья.

Стефка занималась исключительно своим здоровьем - отлеживалась, мучилась горячкой, из-за перетянутых полотном полных молока грудей, много спала.