Читаем Стратег и зодчий полностью

Из дневника Огюста Жозье.31 августа 1918 г.

«Разнесся слух, что Ленин смертельно ранен вчера на митинге. После Хлебной биржи он выступал на заводе Михельсона. В прессе нет подробных сообщений о ранении и состоянии здоровья. По слухам, задержали женщину, стрелявшую в Ленина. Она из партии эсеров. Это партия террористов. Первое покушение на Ленина в начале 1918 года также было организовано эсерами. На митингах рабочие требуют суровой кары заговорщикам. Ранение Ленина показало, как любят его рабочие: в Кремле парад делегаций, увеличился приток добровольцев в Красную Армию, требуют, чтоб их отправили на Восточный фронт, под Казань, где сейчас идут жестокие бои».

3 сентября 1918 г.

«Наконец сегодня опубликовано в «Известиях» сообщение доктора Винокурова о ранении Ленина, выдержка и сила воли его изумительны. Истекая кровью, раненый поднялся сам в квартиру на третий этаж. Он шутил: «Подкузьмили мне руку». Ранение, заявляют врачи, очень тяжелое.

Оказывается, Ленин поехал выступать на митингах после сообщения об убийстве эсерами 30 августа в Петрограде руководителя ЧК города Урицкого.

Ленин — человек великой воли и долга. Для него нет страха.

Ходят слухи, что в него стреляли пулей, отравленной кураре. После такого отравления не выживают.

Я слышу разные суждения противников Ленина. Среди них есть и предрекающие скорый конец Советской власти.

Представители Антанты надеются, что со смертью Ленина Россия порвет мирный договор с Германией. Это им на руку».

<p>39</p>

Лишь в полночь добрался Данишевский в штаб Восточного фронта, вызванный из Кулебян, где проверял готовность дивизии, отправлявшейся на фронт. Кобозев не сообщил причины срочного вызова.

По лицу Кобозева, осунувшемуся, с запавшими глазами, Данишевский понял, что произошло что-то трагическое.

— Ранен Ленин. Сообщил Склянский по прямому проводу, — сухо вымолвил Кобозев. — Состояние тяжелое. Покушавшийся задержан. Ведется следствие. Это все, что удалось узнать… Пытался недавно вызвать Москву. Больше того, что сообщил Склянский, не удалось узнать… Да, получена телеграмма Троцкого. Он вызывает тебя сегодня ночью на станцию Арзамас. Строго официально: «Приказываю быть в два ноль-ноль на Арзамас-два…» Тебе что, не хочется ехать на свидание с ним? Тогда я сообщу на Арзамас-два, что ты уехал в Нижний, — предложил Кобозев.

— Обязательно поеду. Предполагаю, о чем будет идти речь. Разговор предстоит неприятный.

— Может быть, мне с тобой поехать?

— Лучше я один.

Данишевский приехал на станцию Арзамас, когда поезд наркомвоена уже стоял на главном пути. Вокруг вокзала ходили патрульные, они никого не пропускали на станцию.

Дежурный комендант встретил Данишевского у входа в вокзал:

— Уже несколько раз наркомвоен спрашивал о вас. Я провожу вас к его салон-вагону.

Несмотря на то что Троцкий несколько раз осведомлялся о приезде Данишевского, он принял его не сразу. Стоя в узком коридоре салон-вагона, Данишевский слышал, как в салоне Троцкий диктовал по телефону какое-то распоряжение.

«Кажется, специально выдерживает меня, — подумал Данишевский. — Демонстрирует, как он занят».

Наконец адъютант Троцкого предложил Данишевскому войти в салон. Данишевский, войдя, молча приложил руку к головному убору.

Троцкий замедленно поднес руку в черной перчатке к кожаному картузу.

— Можете идти, — сказал он адъютанту и подошел к окну.

В зеркальном стекле окна контрастно отразилась его экипировка: черное, хорошо пригнанное кожаное пальто, перехваченное широким кожаным ремнем, коробка с маузером и большой летный планшет, переброшенные на тонких ремешках через плечи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии