Стратегеммы. Военные хитрости

9. В Самнитскую войну военный трибун П. Деций посоветовал застигнутому неприятелем на невыгодной позиции консулу Корнелию, чтобы он послал небольшой отряд занять близлежащий холм, и предложил себя в предводители этого отряда. Отвлеченный в другую сторону, неприятель упустил консула, но окружил и осадил Деция. Но и из этой ловушки Деций ускользнул, совершив ночью вылазку, и невредимо присоединился со своими солдатами к консулу.^{*}

10. То же совершил под командованием консула Атилия Колатина человек, имя которого передают по-разному: некоторые писатели называют Лаберия, другие — Кв. Цецидия, большинство — Кальпурния Фламму. Увидев, что войско спустилось в долину, все стороны которой и высоты были обложены неприятелем, он попросил и получил у консула 300 солдат; призвав их спасти своей доблестью войско, он ринулся в центр долины. Враги отовсюду спустились, чтобы их раздавить, и, задержанные длительным и упорным боем, дали консулу возможность вызволить войско.^{*}

11. Когда Г. Цезарь собирался сразиться против германцев и царя Ариовиста, а солдаты были в подавленном настроении, он заявил на сходке, что он в этот день пустит в дело только десятый легион. Этим он добился того, что воины десятого легиона были раззадорены этим свидетельством их особенной храбрости, а прочие — стыдом, чтобы слава доблести не досталась другим.^{*}

12. Некий знатный лакедемонянин, когда Филипп заявил, что если город не сдастся, он лишит его многого, сказал: “Не лишит же он нас права умереть за отечество?”^{*}

13. Лакедемонянин Леонид, когда сказали, что персы множеством стрел затмят небо, по преданию, сказал: “Тем лучше, будем сражаться и тени”.^{*}

14. Когда городской претор Г. Элий творил суд, на голову ему сел дятел, и гаруспики разъяснили, что если птицу отпустить, победа достанется неприятелю, а если ее убить, победит римский народ, зато Г. Элий погибнет вместе с семьей. Элий не поколебался убить дятла. И когда наше войско побеждало, он сам с четырнадцатью Элиями из того же рода был убит в бою.

[Некоторые считают, что то был не Г. Целий, а Лелий, и погибли Лелии, а не Целии.]^{*}

15. П. Деций, сначала — отец, позднее — сын, во время своей магистратуры обрекли себя на смерть за отечество и, направив коней в ряды неприятеля, достигли и доставили отечеству победу.^{*}

16. П. Красс, воюя против Аристоника в Азии, наткнулся между Элеей и Мириной на неприятельские войска и был схвачен живым. Не желая мириться с пленением римского консула, он прутом, которым погонял коня, выколол глаз державшему его фракийцу; тот, разъяренный от боли, заколол его. Таким путем он добился желания — избежал позора рабства.^{*}

17. У сына М. Катона Цензора в бою конь споткнулся, и всадник упал; поднявшись и заметив, что меч выпал из ножен, он, опасаясь позора, вновь бросился на неприятеля и, получив несколько ранений, вернулся к своим лишь после того, как снова овладел мечом.^{*}

18. Осажденные пунийцами петилийцы выгнали из города из-за голода родителей и детей, а сами, питаясь размягченной в воде и высушенной на огне корой, древесными листьями и всякого рода животными, выдержали осаду в течение одиннадцати месяцев.^{*}

19. Такие же муки претерпели испанцы, осажденные в Консабре, но не сдали город Гиртулею.^{*}

20. Казилинцы, осаждаемые Ганнибалом, терпели такую нужду, что, по преданию, мышь была продана за 200 динариев; продавший ее умер от голода, а купивший выжил. И все же они стойко сохранили верность римлянам.^{*}

21. Когда Митридат осаждал Кизик, он вывел вперед и показал осажденным пленных из этого города, думая, что, вызвав у горожан жалость к близким, он побудит их сдаться. Но те, призвав пленных храбро претерпеть казнь, стойко сохранили верность римлянам.^{*}

22. Когда сеговийцам Вириат предлагал вернуть жен и детей, те предпочли видеть казнь заложников, чем изменить римлянам.^{*}

23. Нумантинцы, только бы не сдаться, предпочли запереть двери домов и умереть от голода.^{*}

VI. О доброжелательстве и умеренности

1. Когда Кв. Фабия сын убеждал пожертвовать немногими людьми, чтобы занять удобную позицию, тот сказал: “А не хочешь ли ты быть в числе этих немногих?”^{*}

2. Ксенофонт ехал на лошади, а пехотинцам приказал занять какой-то холм. Слыша, что кто-то из них ворчит, что легко, сидя на коне, давать такое трудное поручение, он соскочил, посадил на коня рядового и сам бегом направился к намеченному холму. Солдат не мог вынести позора создавшегося положения и под смех товарищей сам сошел с коня. Ксенофонта все с трудом упросили вновь сесть на коня и сохранить свои силы для присущих полководцу обязанностей.^{*}