Стратегемы

20. Фиванцы замышляли напасть ночью на Афины. Ификрат, узнав об этом, отдал распоряжение афинянам, после того как он ночью подаст сигнал, собраться на агору[566]: «Неверен мне город фиванцев, и мы, спокойно выйдя и внезапно напав, без боя захватим Фивы». Это было сообщено фиванцам, и фиванцы, узнав, удержались выступать против Афин, а решили защищать свой город[567].

21. Ификрат имел немногих воинов и тех павших духом. Желая придать им смелость, он во время обеда созывает лохагов и таксиархов[568] и приказывает принести, сколько каждый имел серебра или золота, или украшений будто для того, чтобы склонить врагов к предательству, а дав предназначенное на подкуп, уже идти на врагов. Они это исполнили, а он, взяв ценности, дал пароль «Гермес Дружественный» как задуманное им относительно предателей[569], и через некоторое время повел в бой воинов. Они же, поверив, что имеют дело с предателями, стали более бесстрашными к битве.

22. Ификрат построение войска сравнивал с человеческим телом. Грудью он называл фалангу, руками — легковооруженных, ногами — конницу, головой — стратега. «Если других частей не хватает, войско хромое и увечное; если же стратег погибает, все оно, бесполезным став, гибнет».

23. Ификрат в Митилене[570] распространил слух: «Следует в скором времени подготовить много щитов, чтобы послать рабам хиосцев»[571]. Хиосцы, услышав это и испугавшись рабов, тотчас послали к нему деньги и заключили симмахию[572].

24. Ификрат подступал к Сикиону[573]. Лаконский гармост[574], рассчитывая на то, что из Лакедемона направляется помощь, велел, чтобы посланные были поставлены в засаду. И они действительно устроили засаду. Ификрат же, двигаясь к городу, засаду прошел. Какие-то юноши из города дерзко пригрозили ему: «Теперь-то ты будешь наказан». Ификрат, догадавшись, что есть кто-то, на кого они рассчитывали, тотчас же свернул с дороги на более короткое бездорожье и, отобрав самых сильных, сам внезапно напал на сидящих в засаде и всех перебил, признавая, что ошибся, не разведав заранее места. Но тем, что быстро заподозрил засаду, он наилучшим образом воспользовался, быстро напав первым на сидящих в засаде[575].

25. Ификрат намеревался вступить в бой с варварами и, желая придать своим воинам больше смелости, сказал: «Боюсь, не осведомлены варвары, что обычно я устрашаю врагов уже тем, что я Ификрат[576], но я-то позабочусь, чтобы теперь они это сами узнали и другим сообщили; только и вы поддержите меня». Когда же эти войска сошлись и кто-то сказал, что враги страшны, он ответил: «А насколько мы для них страшнее?»[577]

26. Ификрат призвал воинов, благодаря которым многочисленные и славные сражения под его предводительством были выиграны, только в том ему угодить, чтобы первыми выступить против неприятелей, зная, что, если они не ревностно это сделают, случится так, что неприятели сделают это первыми.

27. Ификрат заверял, что предоставит воинам победу, если они в тот момент, когда он поднимет сигнал[578], ободрив друг друга, сделают один шаг вперед. Наступил кульминационный момент битвы, и стратег поднял сигнал, и воины, издав боевой клич, сделали шаг вперед и врагов, потеснив, обратили в бегство.

28. Ификрат под Коринфом[579] предводительствовал афинянами, воевавшими с фиванцами. Афиняне очень спешили вступить в бой; Ификрат же, видя, что враги более многочисленны и весьма гордятся недавней победой при Левктрах[580], не вывел своих воинов, но и сказал им: «Я вас довел до такой степени отваги, что вы можете относиться к беотийцам с презрением; если же найдется кто-то из стратегов могущественнее меня, тот пусть вас и ведет». Так он удержал афинян, и они сдержали порыв искусством стратега: не бросаться вперед с поднявшимися раньше времени, но порыв свой расчетом сдерживать[581].

29. Ификрат обвинялся по суду в предательстве[582], обвиняли Аристофонт[583] и Харес[584]; обвинение же состояло в том, что будто бы у Эмбата[585] он (Ификрат), будучи в состоянии победить врага, не вступил в морское сражение[586]. Он, видя, что суд оборачивается против него, речь прерывая, как будто невзначай показал дикастам меч; они же, испугавшись, как бы вся его гетерия[587], вооружившись, не окружила дикастерий[588], единодушно все вынесли оправдательный приговор[589]. После этой победы в суде, когда кто-то обвинил его, будто бы он ввел в заблуждение дикастов, Ификрат сказал: «Хорош бы я был, если бы, воюя за афинян, за себя самого против афинян уже не смог бы постоять».

30. Ификрат, испытывая нехватку денег, склонил афинян к тому, чтобы те из построек, что выступают на городские улицы, отсечь или продать, так что владельцы таких домов внесли большие суммы денег ради того, чтобы их дома не отсекались и не были повреждены[590].