Стратегическое промедление

— Смотрю, не все у вас ладно с рабами, раз им прямо по месту работы и проживания такую наглядную агитацию устраивают, — поморщился Олег, ощущая как его ладонь чуть ли не до хруста стягивают пальцы супруги. Которые он тоже сжал. Причем не просто так, а в особом ритме, являющимся одним из условных сигналов, которые они обговорили. До самой резиденции коменданта их маленькая группа в любом случае добираться не планировала, ибо атаковать опытного мага в его родном доме, где он наверняка имеет разнообразные защитные системы — плохая идея. Если обсуждаемая персона еще и чернокнижник — адски плохая. Просто чародей хотел воспользоваться удачным моментом с большей пользой, сходу выбив большую группу вражеских одаренных, которые несли бы вахту на Сверкающей площади, месте, где расположены конторы местных купцов, церковь и гостиницы для пиратских капитанов… Но если он не остановит творящуюся прямо сейчас мерзость, то себя уважать не будет. Да и в толпе собравшихся поглазеть на казнь жителей острова, где с культурным досугом туго и вообще интересных событий маловато будет, несколько не самых паршивых мага все-таки есть. — Это вообще что такое? Повешение или все-таки сдирание кожи?

Олегу не нравился этот парк. Очень не нравился. И это даже без учета события, что в нем сейчас творилось. Оракул-самоучка чувствовал опасность буквально со всех сторон, откуда-то больше, откуда-то меньше. Но это была не такая опасность, как та, которую он ощущал, попадая под обстрел вражеской артиллерии или во время поединков с вражескими магами. Хотя нечто подобное им и ощущалось, причем совсем недавно, при встрече с волшебным аналогом больших белых акул. Его хотели съесть. И источники данного намерения располагались как в толпе зрителей, так и под ногами, а также там, где никаких людей или нелюдей вообще не было видно. Только деревья…

— Повешенье, — мгновенно последовал ответ от лейтенанта английского флота, который в происходящем явно не видел ничего из ряда вон выходящего или хотя бы предосудительного. Дар оракула подсказал Олегу, что собеседник искреннее считал эту изуверскую казнь актом правосудия. Причем весьма продуманным и рациональным, раз он одновременно и во временами слишком много себе позволяющих домашних рабов побольше смирения вобьет, и некоторых из их хозяев развлечет немного, и какую-то хозяйственную выгоду даст, ибо уже заканчивающая дергаться в агонии девчонка испускает дух не просто так, а с выгодой для местных сертифицированных чернокнижников, да и коже её применение найдется…Впрочем, чародей отдавал себе отчет, что очень многие русские бояре думают также. И действуют схожим образом. На фоне медленного превращения в дерево и вырезания из еще живой и осознающей себя древесины какой-нибудь табуретки, творящийся на его глазах кошмар в общем-то особо и не выделялся…. — Эдиктом её величества всем малолетним преступникам, пойманным на не особо тяжких преступлениях вроде карманной кражи или бродяжничества, предписано делать скидку на возраст и всего лишь вешать. Вот мы и вешаем. Просто с вариациями…

Со стороны гавани раздался громкий треск, очень похожий на звук падения здания или кораблекрушения…Это распался на части и отвалился фальшивый корпус «Тигрицы», открывая её истинный вид и готовые к стрельбе пушки. Анжела была не очень сильным магом астрала, а её оставшиеся на борту коллеги имели даже еще более низкую квалификацию. В одиночку, на ходу и без вспомогательного оборудования она бы никогда не смогла передать хоть кому-то нормальное сообщение из своих мыслеообразов. А уж установка двухстороннего канала для беседы и вовсе для неё выглядела недосягаемой вершиной. Но на то, чтобы фигурально говоря «ткнуть» чувства ожидающих этого на борту судна ведьмочек с расстояния пары километров её возможностей хватало с избытком. А дальше они передали сигнал по цепочке. И шум, производимый орудиями, которые одно за другим начали бить по заранее намеченным целям, для всех спустившихся на берег отрядов являлся сигналом к действию, который нельзя пропустить или ложно интерпретировать.