Стратегия

- Я могу поехать с тобой хоть прямо сейчас, Фи.

Она не поднимает глаз.

- Знаю.

Меня валили на землю сто тридцати килограммовые мужики, но это ранило меньше, чем одно это слово. Она не хочет, чтобы я ехал.

Ее голос тих, когда Фи продолжает так, словно пытается поберечь мои чувства.

- Ты как-то говорил, что нам стоит сделать шаг назад, пока все не образумится.

- И ты сказала, что я был неправ. - Скажи, что я снова ошибаюсь. Борись за нас.

- Возможно, ты был прав.

Мое горло сводит, и приходится откашляться.

- Ты сказала, что не хочешь быть вдали.

- Я и не хотела... Не хочу. Но это... - она указывает на окно и мир за ним. - Так нельзя жить.

- Прекрати скрываться. Выйди туда и пошли на хрен все мнения других людей.

Ее глаза обращаются ко мне, насыщенно зеленые и злые.

- Легко тебе говорить.

- Совсем не легко, Фи. Все это на хрен меня убивает.

- Тогда помоги мне, - говорит она, наклоняясь ко мне, ее худое тело напрягается и застывает. - Я не могу это вынести, Итан.

Я не могу смотреть на нее. Иначе слечу с катушек.

- Это не навсегда, - говорит Фи.

И она права. Это просто путешествие, не конец. Но кажется им. Меня переполняет тошнотворный страх, что как только она выйдет через эти двери, то я ее потеряю.

Мне хочется бороться за нее. Настоять на том, чтобы она осталась со мной. Но я не могу быть эгоистом. Если заставлю ее остаться, то в любом случает потеряю Фи. Она не вещь. А женщина, которую люблю. И если ей нужно быть со своей матерью прямо сейчас, то она это получит.

Я напряженно сглатываю, и кажется, что глотаю куски битого стекла. Когда говорю, мой желудок переворачивается.

- Дай знать, когда захочешь уехать, я забронирую билет.

Глава 42

Декс

Я ИДУ СПАТЬ первым и жду в темноте, пока Фи закончит свои дела в ванной. Я привык спать, держа ее в объятиях, в мертвой хватке в моей постели. Больше этого нет. Теперь у меня есть моя половина - левая, та, что ближе к дверям. Я выбрал ее, потому что где-то инстинктивно глубоко внутри себя понимал, что нуждаюсь в том, чтобы находиться между Фи и любым ненастьем, что может войти в эту комнату.

Но это будет неважно, когда она уедет в Лондон. Знаю, мне следует смириться и не жаловаться. Это всего лишь путешествие. Но кажется оно провалом. Она уезжает, потому что я облажался.

Провожу рукой по центру груди. Она сжимается, не давая мне нормально дышать. Я слышу как смолкают звуки струящейся воды, и затем Фи выключает свет в ванной и входит в комнату.

Я смотрю в потолок. Обычно я бы с наслаждением наблюдал за тем, как она подходит к кровати, как раскачиваются ее бедра, как улыбка касается ее губ. Боже, как же я любил тот вид, любил видеть тепло в ее глазах. Большинство ночей мы не могли удержать руки подальше друг от друга. Потому в эти дни слишком сложно смотреть на нее, зная, что Фи не хочет больше ко мне прикасаться.

Одеяло приподымается, и я готовлю себя к неизбежному моменту, когда она прошепчет "Спокойной ночи" и свернется в клубочек.

Но сегодня она не делает этого. Фи движется к центру кровати, ко мне, это действие так удивляет меня, что я поворачиваюсь к ней, собираясь задать вопрос, когда она прижимается к моему телу. Автоматически мои руки оборачиваются вокруг нее, мое тело реагирует до того, как мозг может догнать происходящее.

Но затем я ощущаю ее гладкую, теплую кожу напротив своей и понимаю, что она обнажена.

Черт.

Она не приходила в постель голой в течение, кажется, вечности. Дрожь проходит через меня, когда провожу рукой по ее пояснице. Я утратил это. Просто объятия с ней. Мне хочется нависнуть над ней, толкнуться в нее, но я лежу неподвижно, боясь нарушить это заклинание, что наконец вернуло ее в мои объятия. Ее лицо зарывается в мою шею, когда руки Фи хватаются за мои плечи.

- Спасибо, Итан.

Я хмурюсь, глядя на макушку ее головы, ее дикие волосы, что блестят серебром в темной комнате.

- За что?

Фи немного отстраняется, поднимая ко мне лицо.

- За то, что отпускаешь меня.

Так сложно глядеть ей в глаза. Я не хочу, чтобы она видела мое выражение лица. Вынуждать ее остаться из-за вины - нет, я точно не стану этого делать. Так что отвлекаю ее и себя, поглаживая руку девушки.

- Ты уедешь... - я откашливаюсь. - Ты уедешь и проведешь отлично время с мамой. Все будет хорошо.

Это все, что я могу сказать, не умоляя ее не оставлять меня. Яркие глаза Фи сверкают в отблесках лучей уличного фонаря, что проникают через окно. Ее выражение лица задумчивое.

- Я знаю, ты несчастен, - бормочет она, проводя пальцами по моей бороде.

- Я счастлив, когда ты счастлива. - Вот так просто.

Она вздыхает и прижимается ближе, соприкасаясь своим лбом с моим. Я закрываю глаза и просто дышу, впитывая в себя столько ее, сколько могу. И она делает тоже самое, глубоко и медленно вдыхая, ее прикосновения блуждают по моему телу, лаская и поглаживая.

До Фи я даже не представлял, насколько нуждаюсь в прикосновениях. Это одна из тех штук, которые невозможно понять, не испытав. Руки Фи на моей коже успокаивают меня на естественном уровне, до самой моей сердцевины. Теперь я жажду это ощущение, хочу, чтобы оно длилось вечность.