Стратегия

Хмурясь, я выключаю воду и тянусь за полотенцем. Вот только когда чищу зубы, совершаю опрометчивый шаг, включая свой телефон. Это привычка, проверять сообщения, лазить по интернету. Глупая привычка.

Потому что они снова меня нашли. Неважно, что я сменила все учетные записи.

Уродливые сообщение нашли свой путь ко мне.

Ты ебаная тупая пизда.

Ты не заслуживаешь его, шлюха!

Я хочу хорошенько тебя оттрахать.

Дрожащей рукой я удаляю их все, выключаю телефон и закрываю глаза. Я не подписывалась под это, никогда не желала внимания. Но сейчас таков мой мир.

Реальность угрожает сломать меня. Даже сейчас я могу чувствовать, как осуждение давит на мою плоть и распространяется внутри, наполняя меня ненавистью и отвращением к себе.

От этого мне хочется бежать. Далеко. Лондон кажется ответом. Но даже если я цепляюсь за мысль, то все равно думаю об Итане. Я боюсь, что побег сломает нас. Он винит себя в этом. Если уеду, то лишь подтвержу это.

Все утверждают, что любовь побеждает все. Обычно я верю в это. Я привыкла думать, что если кто-то любит меня достаточно, то это все исправит.

Но теперь мне известна истина. Любовь Итана не исправит меня. Я должна сделать это сама. Так что нет, его любовь - не лекарство. Но это то, ради чего стоит жить. Без него, возможно, я бы не хотела исправлять себя. Итан Декстер вызывает у меня желание быть лучше. Быть храбрее.

Резким движением я стираю конденсат с зеркала. Версия меня самой смотрит оттуда, ее глаза покраснели от усталости и стресса, щеки впали. Я провожу пальцами по мокрым волосам, и лицо Фи в зеркале искажает выражение облегчения.

Я гляжу на нее, изучая немигающие глаза. Она дерьмово выглядит. Растрепанная. Пораженная.

Перед тем как уйти, Итан поцеловал это лицо, осыпал нежными дарами любви эти щеки, нос, подбородок, рот. Итан поклонялся этому лицу, шепча "Ты прекрасна" после каждого прикосновения. И я понимаю, что он говорил не о том, как я выгляжу, а о том, какой он видит меня в целом.

Кто я настоящая? Не уверена, что на самом деле понимаю. Несмотря на то, что я показываю людям, мне никогда не удавалось проводить комфортно время с самой собой, как человеком.

Правда в том, что все мы показываем фальшивый фасад миру, постя на наших страничках в соцсетях остроумные фразы и глупые эмоции. Жизнь сводится до 140 символов, селфи и тирад на топовые посты. Жизнь проходит ради утверждения масс, все время дразня незнакомцев за их малейшие оплошности.

И когда ты отдаляешься от этого яркого света, когда больше не видишь тех молчаливых, пиксельных мнений, то кто ты на самом деле?

Кого ты видишь в зеркале? Когда все эти неизвестные люди не влияют на то, кто ты такой? Все те, кто никогда не будут рядом с тобой, разве что ради осуждения.

Если я убегу, то скажу, что все эти уродливые слова в мой адрес - правда. Хуже того, если убегу, то выберу легкий путь. Я позволю этим людям определять меня.

Глядя в зеркало сейчас, я ощущаю всплеск мощной ярости. Все это фигня, эти снимки, которыми я позволяла дразнить себя. Я разрешаю себе почувствовать гнев. И это дает мне силы. Это наполняет меня и вырывается на свободу вместе с криком. Потому что мне надоело чувство стыда, и я не сбегу от жизни снова.

Итан как-то говорил мне, что я искала свою радость. И нашла ее. Теперь мне нужно ее вернуть.

Край телефона втыкается в мою ладонь, когда сжимаю его и набираю номер.

- Вы позвонили Блум, - мурлычет женский голос. – Чем могу помочь?

Я стискиваю зубы, так сильно сжимая телефон, что он почти скрипит.

- Меня зовут Фиона Маккензи. Я лишила Итана Декстера девственности. И хочу свой приз в миллион долларов.

Декс

У МЕНЯ АБСОЛЮТНО нет желания сегодня играть. Но в NFL нет такого понятия, как взять выходной по семейным обстоятельствам. И конечно же не для того, чтобы присмотреть за своей девушкой. Так что как не крути, я сегодня играю.

Фи вытолкнула меня за дверь, уверяя в том, что она будет в порядке. Верно. Будто я не вижу круги у нее под глазами или морщинки вокруг ее рта.

В хреновом настроении я вхожу в раздевалку. Но знакомый запах пота, геля для душа и снаряжения немного успокаивает меня.

Но я ни с кем не встречаюсь взглядом. Это чертовски неловко, и я замечаю несколько кривящих лицо ребят, пока прохожу мимо. Сама мысль о том, что эти ублюдки видели обнаженное тело Фи, вызывает у меня желание выбить им зубы.

Я почти у своего шкафчика, когда Даррен, наш защитник, бормочет "сиськи" себе под нос.

Ему не нужно больше ничего добавлять. С рычанием, я хватаю его за горло и ударяю парня о стену. Ребята собираются вокруг нас, хватают за мои руки и пытаются заставить отпустить этот кусок дерьма. Я отмахиваюсь от них, делая шаг к Даррену.

- Ты что-то сказал, уебок?

Даррен извивается, будто червяк, трепыхаясь в моих руках, его лицо темнеет и потеет под моей рукой.

- Отвали.