Стратегия Александра Невского

Кем по религиозной принадлежности являлся организатор похода на Русь Бату? В традиционной школьной  версии давался ответ предельно упрощенный: язычник. Более детальная реконструкция монгольских религиозных воззрений позволяла его, равно как и самого Чингисхана, считать тенгрианцем. При этом необходимо упомянуть о  свидетельствах приверженности Бату иным культам. Согласно утверждению персидского историка, придворного панегириста XIV века Вассафа аль-Хазрата, «хан был веры христианской» ^[45] . Это Вассаф ставил Бату в минус, ибо христианство, заявлял он, противоречит здравому смыслу. Но хан, уточнял историк, являлся скорее прагматиком, не принимавшим глубоко ни одну из религий.

Безусловно, принятие Бату христианства ,  даже формальное ,  принципиально меняло бы расклад цивилизационных сил в мире. Но версия тенгрианства, безусловно, является более убедительной.

Сообщения о принятии Бату ислама не были единичны. О том, что правитель улуса Джучи тайно принял ислам и п окровительствовал мусульманам ,  писал, к примеру, персидский историк XIII века аль-Джузджани, автор труда по всемирной истории ^[46] . Взгляд о переходе Бату в ислам получил распространение и в Европе. Из позднейших русских авторов взгляда о переходе Бату в ислам придерживался Андрей Лызлов. В своем знаменитом труде «Скифская история» он утверждал, что именно правитель улуса Джучи был первым из монголов, кто принял ислам и распространил его в подвластных землях ^[47] .

Лызлов в целом давал крайне негативную оценку фигуре Бату, приписывая ему совершенно неоправданно роль гонителя христиан. «Потом, – описывал автор «Скифской истории» поход монголов в Венгрию, – нечестивый Батый, не удоволився толикими безчисленными христианскими кровьми, яко кровопийственный зверь, дыша убийством христиан верных, оттуда со многими воинствы иде в Венгерскую землю» ^[48] . Интерпретация Лызлова противоречила традиционному взгляду, согласно которому  первые монгольские правители, включая Бату ,  были религиозно терпимыми. Образ гонителя христиан понадобился автору «Скифской истории» для заявленного  им в конце XVII  века идеологического проекта объединения европейских христианских сил ,  без различия конфессий, против турецко-татарской мусульманской угрозы. К тому же Лызлов в своем труде во многом опирался на польские источники, которые были достаточно негативно настроены и в отношении монголов.

В целом же позиция о возможном принятии Батыем ислама не представляется убедительной. Если бы он действительно стал мусульманином, вряд ли его сын и наследник Сартак мог оказаться христианином.

Недолгое правление в улусе Джучи старшего сына Бату Сартака ( ум. 1256 ) представляло собой реальную возможность христианизации Золотой Орды. Проживи он чуть дольше, и история Евразии, вероятно, пошла бы по-иному цивилизационному сценарию. Сартак принадлежал к несторианской Церкви Востока. Но это не мешало ему иметь дружественные отношения с Александром Невским, подкрепляемые христианской идентичностью обоих правителей.

По-видимому, приверженность Сартака  христианству отражала его реальные воззрения и само идентификацию. На это указывало, в частности, нежелание поддерживать отношения с дядей Берке, являвшимся мусульманином. «Ты мусульманин, – говорил он тому, – я же держусь веры христианской; видеть лицо мусульманское для меня несчастье» ^[49] . Видеть лицо мусульманина как несчастье – такая позиция была, безусловно, радикальной даже по меркам Средневековья ^[50] .

Впрочем, европейцы высокомерно ставили христианство Сартака под сомнение. Францисканец Гийом Рубрук (ок. 1220 – 1293) ссылался на неких приближенных правителя Золотой Орды , утверждающих, что их правитель есть не христианин в римском смысле, а прежде всего монгол.

По всей видимости, крещенным по обряду Церкви Востока был и У лагчи, следующий формальный правитель улуса Джучи . До конца неизвестно, был ли он сыном Сартака, или Бату. В пользу второй версии указывает, в частности, назначение регентшей в связи с малолетством Улагчи супруги Бату Боракчин-хатун. Фактически устанавливалась форма правления , внедренная ранее Мунке в Чагатайском улусе :  малолетний хан и регентша. Она позволяла контролировать ситуацию из ставки великого хана, что имело смысл в контексте усилившегося действия центробежных сил ^[51] .

После смерти в 1257 году  Улагчи, предположительно отравленного по приказу Берке, Боракчин-хату н  пыталась привести к власти своего сына Туда-Мунке. Для реализации своего замысла она обращается к Хулагу. Но заговор был своевременно раскрыт, супруга Бату схвачена при попытке бегства в Иран и казнена. Приход к власти в Золотой Орде Берке означал и конец проекта христианизации улуса.

Несостоявшийся союз монголов-христиан с крестоносцами