Стратегия. Логика войны и мира

Во время «холодной войны» ядерную войну часто представляли себе лишь в одной из возможных ее форм — как беспощадную эскалацию ударов и контрударов, которая неизбежно достигла бы стадии полномасштабных атак на население соответствующих стран. В этом крайнем случае проявление парадоксальной логики оказалось бы столь же экстремальным: применение ядерного оружия перешло бы за точку полезности так далеко, что в итоге вылилось бы в полное взаимообращение, при котором самые разрушительные атаки были бы равносильны отсутствию атак с точки зрения каждого атакующего/жертвы. Если бы были разрушены все крупные населенные центры, ни одна из сторон не сумела бы извлечь никакой выгоды из катастрофы, навлеченной на другую сторону, даже останься в живых люди, заинтересованные в том, чтобы произвести соответствующие подсчеты.

Глава 15 Гармония и дисгармонияна воине

Мы признали, что не существует автоматической гармонии между вертикальными уровнями стратегии, но нам еще нужно рассмотреть все, что предполагает дисгармония.

Когда оружие технически и тактически неадекватно, обладает невысокой оперативной ценностью и неэффективно на уровне стратегии театра военных действий, мы можем с уверенностью предсказать, что произойдет с ним в конечном счете, на заключительном уровне большой, стратегии. Неверно оцениваемое со стороны из-за ошибок и сознательного успешного обмана, это оружие добавит очень мало к тому увещеванию, которое вооруженные силы как целое надеются произвести. В войне же оно немногим поможет повысить шансы на победу.

Столь же самоочевидно, что гармоничная последовательность успехов на каждом из нижележащих уровней, скорее всего, приведет к хорошим результатам на уровне большой стратегии: как при увещевании, так и в случае войны.

Впервые взятый на вооружение в конце XVII века скромный штык привнес в военное дело существенные изменения, позволив снабдить всех пехотинцев огнестрельным оружием. До этого в каждом пехотном подразделении должно было быть пропорциональное число пикинеров, чтобы отражать кавалерийские атаки в то время, пока мушкетеры медленно перезаряжали свое оружие. Штык буквально выигрывал сражения французской армии, впервые применившей новое устройство в значительных количествах, прежде всего потому, что теперь пехота могла располагать большей огневой мощью, чем равные по численности войска противника, так как значительная часть его солдат все еще были вооружены пиками. Хотя эта древность гордо звалась «могучей пикой», ни одна социальная группа не встала на ее защиту так, как некогда египетские мамлюки защищали свои мечи и сабли, сопротивляясь введению огнестрельного оружия.

Штык приняли с такой готовностью, потому что он требовал мало новшеств — он был полностью совместим с существующими тактическими и оперативными методами, равно как и с установленной организацией полка. Прежних пикинеров легко можно было переучить на мушкетеров, а трудности в снабжении были незначительны: в те времена сотня выстрелов на человека за весь период кампании считалась пределом возможного. Поэтому данному новшеству не противились и не принижали его значения на высших уровнях вертикального взаимодействия, и его эффект мог быть вполне очевиден на уровне большой стратегии — до тех пор, пока штык не приняли повсеместно и французы не утратили свое изначальное преимущество.

В XX веке введение британской сети радиолокационных станций дальнего обнаружения (Chain Home) во время битвы за Британию в 1940 году привело к схожим результатам. Задачи ПВО не изменились на уровне стратегии театра военных действий, не возникло необходимости введения существенных изменений ни на тактическом, ни на оперативном уровнях. Вне зависимости от наличия или отсутствия радарного обнаружения вражеских самолетов, сама боевая задача истребителей и природа их маневров в бою, а также командное взаимодействие эскадрилий и групп остались точно теми же. Опять же, техническое новшество не встретило препятствий на трех высших уровнях стратегии, поэтому его эффект был вполне очевиден на уровне большой стратегии — в виде количественного достижения. Поскольку на основе радарной информации истребители Королевских ВВС можно было отправлять в любое нужное место и время, им не было надобности патрулировать небеса в поисках вторгнувшегося врага. Самолеты могли оставаться на земле до тех пор, пока их не направит к целям штаб Командования истребительной авиации, куда стекалась вся информация от РЛС. Ничто не мешало сопротивляться самолетам Люфтваффе в полную силу: все британские машины были заправлены топливом и готовы к вылету, а пилоты отдохнули, насколько позволило прежнее сражение. Как численность французских мушкетеров успешно возросла благодаря штыку, так и численность британских истребителей, готовых лететь на перехват, возросла благодаря радару, технический эффект которого вполне достиг уровня большой стратегии.