Стратегия. Логика войны и мира

Немцы продвинулись настолько быстро и далеко[186], что все британские войска в Киренаике к западу от Тобрука были обойдены посредством маневра, отрезаны или вынуждены обратиться в паническое бегство, в ходе которого они бросали гораздо больше экипировки, чем немцы имели в начале своего наступления, вместе с изрядными количествами продовольствия, топлива и боеприпасов. Снова и снова небольшие немецкие отряды моторизованной пехоты на грузовиках и артиллерии всего лишь с горсткой танков неожиданно появлялись из пустыни, застигая врасплох, захватывая в плен, уничтожая или рассеивая британские колонны грузовиков и артиллерии, а также подразделения пехоты, отступающие по приморской дороге. Хотя британские подразделения бронетехники обладали численным превосходством, создавалось впечатление, что они никогда не оказываются в нужном месте в нужное время, чтобы помочь пехоте и артиллерии; и они становились жертвами немецких противотанковых пушек, пытаясь сражаться на свой страх и риск, без поддержки пехоты или артиллерии[187]. Ясно, что роммелевский метод командования, «следуй за мной», и его ярый динамизм давали немецким войскам огромное преимущество на оперативном уровне. Немцы, возглавляемые лично Роммелом, могли действовать и противодействовать гораздо быстрее британцев — точно так же, как в ходе классической воздушной схватки более искусный летчик-истребитель может зайти в тыл неповоротливому противнику и безнаказанно расстрелять его с хвоста, пока противник, в свою очередь, будет пытаться противодействовать.

И все же стремительное продвижение Роммеля весной 1941 года не завершилось победой в Каире. Оно стало началом почти двухлетнего чередования решительных наступлений и поспешных отступлений то с одной, то с другой стороны, по мере того как каждая из них заходила за кульминационную точку своего успеха. Сколь бы ни было велико преимущество немцев в Северной Африке на оперативном уровне, оно могло лишь снизить крайнюю невыгодность их положения на уровне стратегии театра военных действий. Оно не способно было выйти на уровень большой стратегии, чтобы обеспечить немцам решающую победу.

Очевидная причина этого состоит в том, что для немцев вся североафриканская кампания была не более чем второстепенной интермедией в ходе войны, охватившей весь мир. Ее итог неизбежно определялся тем, что происходило на центральных театрах военных действий: на Восточном фронте, где у немцев было почти в сто раз больше солдат, чем в Северной Африке; в Западной Европе после высадки десанта в Нормандии в июне 1944 года; на театрах военных действий в Азии и в Тихом океане, где были задействованы дополнительные силы американцев; на североатлантическом театре, где борьба между кораблями союзников и немецкими подводными лодками определяла, какой объем снабжения дойдет до союзников в Европе; и на воздушном театре над Германией, где разворачивалась война бомбардировщиков против промышленных объектов.

Успех на вертикальном уровне и поражение на горизонтальном

На деле все эти сражения на вертикальном уровне, определявшие исход войны в Северной Африке, сами определялись полным провалом Гитлера в управлении государством на горизонтальном уровне. Поскольку все его поведение объединило сильнейшие промышленные державы мира в союзе против Германии, Италии и их отдаленной союзницы, Японии, поражение Германии было практически неизбежно, несмотря на все победы на полях сражений. Избрав в качестве врагов Британскую империю, США и СССР, а в качестве союзников — Италию, Словакию, Хорватию, Венгрию и Румынию, Гитлер сам предначертал свое поражение. Только колоссальный успех в вертикальном измерении мог бы преодолеть последствия колоссальных ошибок в измерении горизонтальном — а такие военные успехи были невозможны из-за нехватки материальных ресурсов в Германии, что само по себе стало самым очевидным следствием ее слабости в горизонтальном измерении.

При слиянии обоих измерений на уровне большой стратегии начальные успехи Германии и Японии сперва снизили влияние основополагающей слабости в горизонтальном измерении. В частности, немецкая оккупация большей части Западной Европы и западных областей Советского Союза с их значительным промышленным потенциалом, а также захват японцами предприятий по производству каучука и олова в Малайе и нефти в голландской Ост-Индии уменьшили дисбаланс в материальных ресурсах, вызванный провалом государственной политики Германии и Японии. Поэтому на уровне большой стратегии в первые годы войны преимущество стран Оси в вертикальном измерении, достигнутое благодаря предвоенной подготовке и превосходящему мастерству, снижало огромное преимущество союзников в горизонтальном измерении. В этом отношении успешное сотрудничество консервативного британского правительства со сталинским Советским Союзом можно сравнить с «великодушным» объявлением Гитлером войны США после Пёрл-Харбора и с грубой ошибкой самой Японии, приведшей к атаке на американский флот, в то время как действительной целью Японии была Юго-Восточная Азия.