Стратегия непрямых действий

И все же к концу лета 1864 г. созревший плод победы выскользнул из рук Гранта. Войска Севера оказались почти на грани истощения, и Линкольн потерял надежду на переизбрание – печальная расплата за неограниченные полномочия, которые он предоставил своему военному помощнику. Любопытен тот факт, что решительность Гранта, с которой он руководил своими численно превосходящими силами, резко упала, после того как в ожесточенных сражениях при Уайлдернессе и Колд-Харборе ему не удалось разгромить армию противника. В то же время главный результат (выход войск непосредственно в тыл Ричмонду) был достигнут Грантом путем бескровных маневров, проводившихся в ходе наступления. Таким образом, Грант должен был довольствоваться тем, что после огромных потерь снова оказался на позициях, которые Макклеллан занимал в 1862 г.

Однако небо, казавшееся сплошь покрытым тучами, неожиданно прояснилось. На ноябрьских выборах Линкольн снова был избран президентом. Что же помогло ему стать президентом и, наоборот, помешало Макклеллану, кандидату от демократической партии, стремившейся к миру, заменить его на посту президента? Конечно, не военные действия Гранта, которые не имели почти никакого успеха с июля по декабрь и окончательно замерли после двух сильных поражений в середине октября. По утверждению историков, переизбранию Линкольна помог захват Шерманом Атланты в сентябре 1864 г.

Когда Грант был назначен главнокомандующим, Шерман, сыгравший немалую роль в его успехе под Виксбергом, сменил его на посту командующего на Западе. Они придерживались различных взглядов на ведение военных действий. В то время как Грант основной своей целью считал действия непосредственно против армии противника, Шерман стремился сначала к созданию угрозы стратегическим пунктам, с тем чтобы заставить армию противника поставить себя под удар при попытке прикрыть эти пункты или же вынудить ее оставить их с целью сохранить себе свободу действий. Таким образом, у Шермана всегда было две цели, хотя в конечном счете главной для него была вторая цель, и он, добиваясь этой цели, достиг выдающихся результатов. Атланта, являвшаяся базой противостоявшей ему армии, была не только узлом четырех важных железных дорог, но и источником снабжения необходимыми запасами. Как указывал Шерман, в Атланте было сосредоточено «большое количество арсеналов и литейных и ремонтных мастерских», не считая того, что она имела важное символическое значение. Он утверждал, что захват Атланты «явился бы ударом похоронного колокола для Конфедерации».

Каковы бы ни были расхождения во мнениях относительно того, какой метод лучше – Гранта или Шермана, – очевидно, что последний более отвечал психологии демократии. Пожалуй, только диктатор, не опасающийся за свою власть, может твердо держаться военного идеала – разгрома «вооруженных сил», но даже от него требуется достаточная мудрость, чтобы согласовать эти цели с реальными условиями и оценить перспективы их достижения. Однако стратег, который является слугой демократического правительства, обладает меньшими правами. Будучи зависим от поддержки и доверия своих хозяев, он вынужден действовать в течение более ограниченного периода времени и с меньшими средствами, чем «абсолютный» стратег, причем он должен быстрее добиваться результатов. Каковы бы ни были конечные перспективы, он не может позволить себе роскошь отложить выплату дивидендов на слишком длительный срок. Поэтому ему, возможно, придется временно уклониться от своей цели или, по крайней мере, представить себе ее несколько в ином виде путем изменения направления своих действий. В свете всех этих неизбежных затруднений уместно спросить: не следует ли военной теории в большей мере примирять свои идеалы с неприятной действительностью, с тем, что военные усилия зависят от народной поддержки, что обеспечение армии живой силой и вооружением и даже сама возможность продолжения борьбы зависят от согласия простого человека? Кто платит, тот и распоряжается; и стратеги, возможно, получили бы всеобщее признание, если бы привели свою стратегию, насколько это возможно, в соответствие с интересами простого человека.