Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   - Но для кого нужнее слово Божие - десятку куриальным кардиналам или миллионам прихожан? Нет, я не понимаю, - было видно, что папа возмущен открывшимися фактами, и отец Матео решил подкинуть в топку дров.

   - Я слышал от своих бывших сослуживцев по статистическому бюро, что сейчас конгрегация католического образования изымает все бумаги, связанные с вашим обучением - вашу диссертацию, ваши заметки о папских энцикликах. Сейчас все это свозят в Секретный архив.

   - Но зачем?

   - Я не могу знать это наверняка, но подозреваю, что вашу биографию постараются переписать в угоду курии. Здесь вас считают не просто необычным папой, какого ещё не было в Ватикане. Курия считает вас папой глубоко неправильным. Все что они хотят, так это переделать вас под канонический образ, который не будет противоречить собирательному образу пап в целом.

   Иоанн Павел ничего не ответил, но было понятно, что эти слова, возможно из уст простого священника чересчур дерзкие, заставили его всерьёз задуматься.

   - Знаете, - неожиданно заговорил он, - я стремлюсь как можно быстрее освоить ремесло папы римского, но почти никто не способен детально и беспристрастно описать мне состояние дел и объяснить существующие проблемы в курии. Большую часть времени я вынужден выслушивать лишь жалобы, а то и гадости обо всём и обо всех.

   - Простите, ваше святейшество, - поспешил сказать отец Матео, - я только хотел...

   - Нет-нет, - улыбнувшись, запротестовал папа, - напротив, я хотел сказать, что ваши слова только помогли мне понять, что я собирался двигаться в правильном направлении. Вы не назвали мне имен, кроме епископа Марцинкуса, а о нём и так мало кто может сказать хоть что-то хорошее. - И с грустью папа добавил. - Вы сказали только о курии в целом, и это мне понятно. Как я заметил, здесь, в Ватикане, в дефиците две вещи - честность и хороший кофе. - Он задорно рассмеялся, и отец Матео улыбнулся вслед за папой, что происходило с ним крайне редко. - У вас ведь остались документы 1972 года после опроса епископа Марцинкуса?

   - Боюсь, что нет, но я могу восстановить их в ближайшее время, - пламенно пообещал отец Матео. - Я бы мог восстановить утерянный доклад архиепископа Ганьона, но это займет чуть больше времени.

   - Да, мне было бы очень интересно с ним познакомиться, - признался папа. - Так когда вы сможете мне принести документы по ИРД?

   Отец Матео даже растерялся - сам папа назначает ему приём.

   - Я право не знаю, как это будет выглядеть со стороны, я ведь только заместитель секретаря конгрегации.

   - Понимаю, - мягко улыбнулся папа. - Давайте сделаем так, я пришлю к вам на следующей неделе своего секретаря отца Диего.

   С этим воодушевляющим предложением отец Матео отправился в свой кабинет. Ему некогда было размышлять о том, что с ним говорил сам папа, и как та беседа может обернуться для него в будущем - отец Матео был всецело занят воспоминаниями о былом допросе епископа Марцинкуса о Католическом банке Венето, о разговоре с его заместителем Меннини и недавней беседе с Марцинкусом о махинациях с ценой на акции Банка Амвросия. Изложив всё это на бумаге, и отдав секретарю папы, отец Матео принялся уже третий раз писать доклад о результатах проверки всех подразделений Ватикана на предмет нерациональной работы и злоупотреблений.

   Внезапно в самом начале недели пришла пугающая и жутковатая новость - смерть в папских апартаментах. Это случилось утром во время личной аудиенции, когда папа принимал делегацию Русской Православной Церкви. Во время беседы речь зашла о сближении Церквей западного и восточного христианства, когда митрополит Никодим схватился за сердце и начал сползать с кресла. Папа как мог пытался ему помочь, уложил на пол, открыл окно, чтобы в помещении стало больше свежего воздуха, но когда в кабинет прибыл врач, митрополит Никодим уже скончался.

   И тут же по Апостольскому дворцу поползли слухи:

   - Говорят, они в это время пили кофе, а митрополит просто ошибся чашечкой.

   - В каком смысле ошибся? - не сразу понял отец Матео.

   Собеседник изобразил смущенное выражение лица:

   - Говорят, кто-то хотел отравить папу.

   - Вздор, - возразил Мурсиа. - митрополит Никодим умер от инфаркта

   - В его-то возрасте? - саркастически заметил собеседник. - Сорок восемь лет, не рановато ли?

   - Не рановато, - стоял на своем отец Матео. - Насколько мне известно, первый инфаркт случился с ним шесть лет назад. Иные люди умирают от остановки сердца и в более раннем возрасте.

   Возразить было нечего и собеседник со словами "плохое предзнаменование для начала понтификата" вскоре удалился.