Стратегия оборотня

В поддержку командора выступили несколько его друзей — по большей части военные, которые на собственном опыте могли судить, что означает для всех прекращение боевых действий. Участвовала и Рисса — она, похоже, унаследовала политическую жилку. Ее задачей было рассказать о быте сару и о различиях в традициях, которые не могли считаться принципиальными. Выступали и ученые: их исследования, на мой взгляд, были самыми важными. За тысячу лет изменились все, в том числе и сару. Конечно, они и сейчас в среднем более агрессивны, чем те же берсерки, но существенно отличаются от первых оборотней. А человечество будто застыло на взглядах тысячелетней давности! Но несмотря на множество аргументов за, большинство — и очень громогласно — высказались против.

Тем не менее командор вышел из зала довольным и заявил, что даже не ожидал таких отличных результатов. Отличных результатов? Да только троих политиков вынесли из зала медики, а президент уже на сегодняшний вечер приказал командору явиться на экстренное совещание к нему. Он вопил на экране видеослайдера так, что стены, едва успокоившиеся после заседания, снова затрещали. Пока мы шли по коридору командора четырежды назвали врагом человечества и дважды безумцем. Но он повторил:

— Я думал, что все пройдет хуже.

Теперь экстренные совещания в правительстве проходили чуть ли не ежедневно, за две недели заблокировали два общетерриториальных канала, которые поддерживали идею Кири. Но слава командора говорила сама за себя. Мы с друзьями могли это наблюдать в самых обычных местах: в клубе, на улице, в ресторанном квадрате, а обсуждались последние события везде. Многие были против союза с сару, но кто-то осторожно замечал, что оборотням давно пора выделить места в парламенте. Ладно сару, но сейчас даже перевертыши или ракшасы не поднимались выше дипломатических должностей. Дипломаты, ну да. Ведь это абсурд — они представляли интересы собственных рас в собственном же государстве! Говорили всякое, но мнения сходились в одном: «Командор Кири неподкупен. И до сих пор командор Кири ни разу не ошибался». Тогда и стало понятно, что к действующему правительству доверия намного меньше, чем к легендарному герою — какую идею он бы ни нес. Тогда я окончательно уверилась, что он победит.

Эта встреча была неизбежна. Я не посещала академию, было не до того, но понимала, что рано или поздно его встречу. Даже странно, что нам повезло несколько недель этого избегать. Эрк пришел на один из очередных консилиумов — командор вел переговоры с представителями берсерков, чтобы убедить их. Но с оборотнями обычно происходило все гладко — они видели реализацию своих интересов. И в момент бурного обсуждения изменений в трудовом законодательстве, о котором говорить было преждевременно, но берсерки очень хотели это обговорить заранее, в зал вошел Эрк. Он остановился, вперив в меня взгляд, Тая, конечно же, узнать не мог и потому вообще не обратил внимания на пожилую женщину, сидящую рядом.

Я осознанно избегала разговоров о нем с командором. Понимала, конечно, что сын не может быть не в курсе дел отца, но напрямую не спрашивала.

— А вот и ты, — сказал равнодушно, холодно. — Не думал, что у тебя хватит совести явиться в мир, который ты предала.

Он говорил довольно громко, но у берсерков вообще привычка постоянно орать, потому они не заметят, даже если мы тут драку устроим. Я встала.

— Эрк, послушай…

Он отшатнулся и скривился.

— Лучше не подходи. Я убью тебя позже — на законных основаниях, когда докажу твое предательство и шпионаж в пользу врага.

Мне его реакция показалась незрелой:

— Врага? После победы твоего отца на выборах это слово нельзя будет применять по отношению к сару!

— Если он победит, — и Эрк прошел дальше, но в течение собрания так ни одного слова и не сказал.

По окончании командор ушел вместе с сыном. Теперь ситуация была ясна: они оказались по разные стороны. Командор мог убедить миллионы людей, но именно с Эрком вышел провал — тот цеплялся за старую месть, за эмоции, за невозможность принять такие изменения. Как когда-то было сказано отцу Риссы, «иногда дети не идут по стопам отцов». Эрку тоже не было просто: мало того что он отца считал предателем памяти о матери, так еще и я, ненавистная, перетянула командора на свою сторону. Конфликт между ними зрел и распалялся. Мы могли об этом только догадываться, но никто ничего не афишировал. Мне казалось, что именно эта ссора ослабляла командора сильнее прочих. Но он был титаном, державшим на плечах весь мир, всегда им был. И он по-прежнему был готов пожертвовать даже самыми близкими ради идеи.

После победы Кири на выборах с небольшим перевесом против действующего президента по всей Освоенной Территории прокатились акции протеста. И он снова сказал:

— Я думал, что будет хуже. Особенно массовые акции прошли только на Земле Первой и Ниньяке Второй, но этого стоило ожидать. А в целом, довольно тихо.

Интересно, чего же он ожидал, если происходящее видел как самый оптимистичный сценарий?