Стратегия превосходства

Забавно, что никого не смущает хреновина, которая, по сути, словно ковер-самолет, примерно такое сравнение. Это Ари про этот диск, который их доставил на этаж выше, так подумал. Но мировоззрение, допускающее существование разумных, который лично могут матку успокоить и, одновременно, существование этих самых маток, оно еще и не такое схрумкает.

Они поднялись в абсолютный мрак. Когда диск, который поднял их, закрыл собой отверстие, воцарилась прямо-таки кромешная тьма.

— С этого началось то Единение, которое есть сейчас, — раздался в этой темноте голос Оотаёль.

А потом во мраке появились линии, которые очертили фигуру элориннэ. Интерфейс Оотаёль.

— В то время, — продолжила мэллорн. — Не было даже интерфейсов. Были лишь три мэллорна, которые видели вокруг себя странных юнитов. Мы воздействовали на них, как было предписано нашими последовательностями. Но некоторые их этих юнитов повели себя очень странно. А именно, сопротивлялись нашему воздействию. А потом закончилась энергия в наших накопителях. И мы вошли в режим сбережения.

Прямо по направлению взгляда троицы гостей вспыхнул неяркий белый свет. Он выхватил из темноты стену, на которой висел гобелен. На гобелене было нарисован лицо. Эльфа.

— Даже элорины, живущие сейчас, уже не помнят его, — снова заговорила Оотаёль. — Турваэль Сивелиар. Первый Хранитель. Тот, кто снова пробудил нас. Это был весьма необычный элорин. Физическое увечье заставило его упирать на работу мысли. Элорины тогда сильно отличались от современных. Это… были дикие племена, забывшие то, кем они были. Турваэль Сивелиар был вынужден прятаться от своих же соплеменников. По традициям его племени, увечных следовало придать Лесу… Сбросить в одну из емкостей ферм.

— Получается, между вашим созданием и началом… — Аринэль сделал паузу, подыскивая слов. — Нового этапа функционирования, прошло немало лет?

— Отсчет времени можно вести, — ответила Оотаёль. — Если есть первоначальная отправная точка. Именно она не была задана, так как такое вводится при первом включении. Наши же кристаллы вошли в работу в аварийном режиме. Протокол хранит лишь причину включения. Запуск наших оболочек был произведен, после отсчета времени с начала прерывания связи с общей системой. А так как начальная точка отсчета не была задана, не включились и наши системы отсчета. Мы даже не знаем, сколько прошло времени между самым первым запуском и последующим.

— Даяна, Кинара, — Ари повернулся к своим спутницам. — Положите пока все на пол. Оотаёль, я готов, продолжай.

— Если эта информация не несет важности для тебя, можно отложить, иррин, — произнесла Оотаёль.

— Я бы сразу тебя прервал, — спокойно ответил Аринэль. — Так что давай продолжим. Как Турваэль смог снова запустить вас? Насколько я понимаю, он должен был, либо накачать энергией ваши накопители, либо заменить кристаллы.

— Для того, чтобы дэкадор понял, что надо делать, — заговорила Оотаёль. — Здесь, в Хранилище, была оставлена в активном ожидании визуализированная последовательность. На один из кристаллов памяти было записано сообщение, что нужно сделать. Видимо, Турваэль Сивелиар, избегая общения со своими соплеменниками, проник сюда, в Хранилище. Так как оно было полностью деактивировано, то это было возможно. И увидел ту запись, она должна была активироваться, если кто-то зайдет. Там было все просто, в расчете на минимальные знания. В хранилищах Ферм находились несколько больших кристаллов каммонита, заключенные в свинцовые оболочки. Их нужно было переместить и поставить вместо истощенных. Именно это и сделал Турваэль. Первым снова включился Иматэёль. Именно он задал новую точку отсчета, от которой мы сейчас и ведем хронологию. Между его запуском и моим прошло двадцать семь лет.

— Как вы тогда смогли установить Полог? — тут же поинтересовался Аринэль.

— Никак, — ответила мэллорн. — Первые четыреста лет функционировали только мы трое. У нас просто отсутствовала возможность установить полог. Поэтому мы пошли по пути минимального функционирования. В том числе, пришлось отказаться от последовательности воздействия на юнитов. От последовательности активации ферм. Фактически, работали лишь оболочки. Все внешние устройства были деактивированы. Последовательность для такого функционирования разработал Иматэёль. Но вскоре, после моей активации, встала другая проблема.

— Я так понимаю, умер Турваэль? — произнес Аринэль, подходя к стеклянному кубу, на стене за которым и висел гобелен с портретом.

В стеклянном кубе, который был высотой чуть выше Ари (ну, и шириной, соответственно, такой же), лежал…одинокий клинок. Вполне узнаваемый Лист. Явно долго эксплуатировавшийся. Рукоять была сильно потертая, лезвие несло следы многочисленных повреждений и последующих выправок.

— У разумных это очень странная с нашей точки зрения особенность, — ответила Оотаёль. — Ваши тела, почему-то, быстро изнашиваются.

— Словно в них заложена последовательность, которая при достижении определенного времени функционирования, активирует процессы, убивающие наши тела, — вставил Аринэль.