Стратегия Византийской империи

После мусульман идут правители Закавказья. Особая топография Кавказа, чьи глубокие долины отделены друг от друга высокими горами, непроходимыми зимой и едва преодолимыми даже летом, несомненно, в высшей степени способствовала культурной, языковой и политической раздробленности[260]. Вплоть до сего дня этот регион остаётся беспокойным домом для множества различных народностей, говорящих на совершенно разных языках, исповедующих разные религии и принадлежащих к разным антропологическим типам. Если бы у каждого из них было своё государство, таковых было бы гораздо больше, чем нынешние Армения, Азербайджан, Грузия и семь республик в составе Российской Федерации – в крупнейшей из которых, а именно в Дагестане, где насчитывается два с половиной миллиона населения, проживают десять национальностей, считающихся основными, хотя говорят там более чем на тридцати языках. В действительности там есть ещё и непризнанные государства, включая Абхазию, Южную Осетию и Нагорный Карабах.

В византийские времена, как, впрочем, и в наши, кавказские державы сражались друг с другом на очень маленькой территории, воины вдохновлялись раздутыми представлениями о национальном самоо-тождествлении, а также разбойничьими обычаями, которые остаются неискоренимыми по сей день. Владея удачно расположенной башней из грубо обтёсанных камней и отрядом воинов, любой мелкий вождь мог стать правителем части своей долины, тогда как вожди, способные обладать всей долиной, уже метили в князья. Одни кавказские правители были значительными владыками, другие – племенными вождями, чьё положение было шатким; но византийцы не могли позволить себе обойти вниманием даже самых ничтожных правителей, потому что любой из них мог открыть или перекрыть проход через горы, что в войне порой имело решающее значение. Все были уязвимы для нападения или осады, но куда лучше было избежать битвы, не тратя на неё время и ублажив возможного противника льстивыми посланиями и дарами.

В ходе долгой борьбы Византии с Сасанидской Персией, завершившейся тремя столетиями ранее, кавказские правители также могли быть врагами – уже хотя бы потому, что они были настолько же персами по своей материальной культуре, насколько христианами по религии. Империи легче было сотрудничать с ними в борьбе с культурно чуждыми арабами-мусульманами. Большинство кавказских правителей были хорошо знакомы с византийской культурой, многие на себе испытали притягательность константинопольского двора и раздаваемых им наград; и хотя некоторые располагали собственными автокефальными Церквями, заявляя при этом об их большой древности, у них не было религиозных препятствий, мешающих им признать первенство империи во всех остальных вопросах.

Соответственно этому большинство кавказских владык выступали в двойном качестве: как правители своего народа, облечённые обычно армянским титулом ишхан – архонт в бюрократическом греческом, что отдалённо соответствует князю, и в то же время как имперские чиновники, часто в ранге куропалата (старшего дворцового чиновника). Это был третий по высоте ранг в девятом-десятом веках, выше которого стояли только кесарь (этот титул по большей части присваивался только членам императорской фамилии) и новилиссим (благороднейший).

Во время составления «Книги церемоний» один кавказский правитель был действительно великим: куропалат Давид III («Давит» для грузин, заявляющих свои права на него), более известный в истории как Давид, царь Тао-Кларджети (Тао, или Тарона, армянское Тайк), из армянско-грузинского рода Багратидов. Правители Армении, Иверии к северу от неё (ныне восточная Грузия и часть западного Азербайджана), а позднее и всей Грузии, высшие Багратиды носили титул куропалата. Они правили территориями, находившимися по большей части в нынешней Грузии и Армении, примерно с 966 г. вплоть до убийства Давида в 1001 г., когда его территории были включены в состав Византийской империи; их потомки снова выступали в качестве местных правителей, став наконец дворянами Российской империи вплоть до большевистской революции[261]. Хотя этот текст был составлен незадолго до того, как Давид из Тао стяжал широкую известность, он подошёл бы для следующей предписанной формы обращения лучше любого другого современного ему кавказского правителя:

Князю князей (архон тон архонтон) Великой Армении.

Золотая булла в три солида.

Константин и Роман, верные во Христе Господе, самодержцы, августы и великие василевсы ромеев, – такому-то [имя], знатнейшему правителю Великой Армении и нашему духовному сыну.