Страж

– Так вот быстрее и хочу прийти домой, чтобы понять, как мамка.

– Постой-постой, – Цвета посмотрела мне в глаза, потом взъерошила волосы, – не могет того быть. Ты, что ль, сынок ейный?

– Да!

– Ба-а, – протянула старуха, – оплошала я. Обманула сестры старшей сына.

– Да какая она вам сестра? У меня мамка молодая. А вы уж, простите, к могиле ближе.

– Хам ты, касатик, ну да ладно, прощеваю. Она эльфка, из чистокровных. А я людь обыкновенная. Лет сто назад она меня учила. Давно это было, а как вчера все помню. Стой тут, – с этими словами бабка скрылась в доме и через несколько минут появилась с охапкой бурдюков с мизинец размером. На каждом из них была ленточка своего цвета. – Вот, два здоровья. По одному ловкости и силы. Три выносливости. Объяснять надо, что зачем?

– Нет, – ответила за меня Лисандра, – я ему по дороге все растолкую.

– И это тоже не надо, я и сам знаю. Даже многое сам сварить могу, – тут же отмахнулся я, – а восстановления большого нет? Или реакции.

– Есть, как не быть. И то и другое. Да только дюже дорогие они. За так отдать не смогу.

– Не надо за так. Сколько? Пять? Десять? – я развязал кожаный кошель, доставая уплаченные ею же серебряные монеты, – забирай все!

– Да ты что, сдурел? Мы же голодать теперь будем! – возмутилась Лиска.

– Ох, касатик, сживет она тебя с белого света, – улыбнулась старуха, забирая кошель, – вот держи. Оба больших. Токма осторожнее с ними будь. Должон знать, какой опосля них бывает бодун.

– Знаю, но сейчас они важнее, – кивнул я бабке Цвете, быстро привязывая к кожанке бурдюки, как учила мама. Все на шею, поближе ко рту, чтобы, коли что, можно было зубами вцепиться.

– Хозяин, где вы? – крикнула с порога запыхавшаяся Василиса, тащившая позвякивающий мешок.

– Успела-таки, – процедила сквозь зубы Лисандра, – давай оденем тебя. Знаешь, как носить?

– Еще бы, ковать да клепать помогал такие. Неужто не справлюсь с одеванием?

– Понятно, – вздохнула бывшая ученица чернокнижника, – давай помогу. Васька, смотри и учись. Потом вместе делать будем.

Из мешка выпали обшитые кожей стальные наручи, наколенники и нагрудник. Да не простые!

«Хороший стальной полудоспех +1. Выкованный умелым мастером типовой доспех из хорошей стали. Не индивидуальный заказ, но лучше, чем у большинства».

Только пока на меня его надевали, я понял, зачем эта масса завязочек, ремешков и почему именно так нашиты полоски кожи. Было в целом удобно. Хотя не сказать, что прямо я в нем родился. Но появилась какая-то уверенность в собственной защищенности.

– Все, хватит. Оставайтесь здесь, можете в трактире подождать, – я сунул в руки Лиски кошель. – Должно на неделю хватить.

– Ла-адно, – протянула девушка, пряча монеты.

– Спасибо, бабушка, – кивнул я вдруг зардевшейся старушке, – я побежал.

Попрощавшись, я выскочил на улицу. Ночь уже вступила в свои права, но луна была яркой, да и после полутьмы дома знахарки глаза привыкли буквально мгновенно. Дорога будто сама бросалась под ноги, и вскоре я уже шел по тропе между селами.

Глава 26

Когда я подходил к родной деревне, старшая сестра уже давно скрылась с небосклона, и сейчас младшая одиноко горела в предрассветном небе. Вторая луна хоть и блестела сильнее, но была в несколько раз меньше своей старшей родственницы. А скоро должен был появиться на небосклоне и их отец. Солнце. Недаром же край неба уже окрасился красным.

Все же ночи летом слишком коротки. И сегодня это играло мне на руку. Дым пожарища я заметил еще час назад. Плотный черный столб тянулся над лесом, сколько хватало глаз. Запах копоти чувствовался сразу. А еще противный привкус жареного мяса. Теперь он, наверное, будет преследовать меня до конца дней.

В кустах у тропинки что-то пошевелилось, но разобрать контур я не успел. Учитывая, что в прошлый раз по мою душу пришли разбойники, решил перестраховаться и достать из перевези меч. Но как ни вслушивался и ни оглядывался по сторонам, никого не заметил. Так и пошел с мечом наперевес к деревне.

Что за речкой, ближе к леску было – то почти целое осталось. А вот дальше, как и сказал гонец – беда. Будто прошел по селу огненный смерч. Частокол, что от набегов да разной живности защищал, поломан и частично выжжен. Только пеньки остались. Башня сторожевая деревянная вся внутрь сложилась, будто не из крепких сосен сделана, а из лучин домашних.

И чем дальше вперед я двигался, тем более безрадостная была картина. Выживших и в самом деле не нашлось. Лишь остовы зданий. Даже тел сначала не находилось. Но стоило понадеяться, что все обошлось, как начали попадаться трупы. Вначале дружинники. Они лежали посеченные почти все вместе. Двоих будто разорвало изнутри, еще шестеро были разрублены, при этом деревянные и кожаные доспехи ни одного не защитили. Наоборот, края будто пропитались кровью, хоть и не должны были.