Страж империи

– А как же ваш дядя? Ну или дядя Арклайта, смотря кто вы на самом деле. Очень хороший пример того, что справедливость все-таки есть.

– Отнюдь, – покачал головой я. – Справедливости нет, есть возмездие. И вот возмездие иногда принимают за справедливость.

– Ладно, спорить не будем. Только замечу, что вы снова не правы: родители кандидатов не платят нам за отсев лучших в пользу их детей. Они дают нам деньги на то, чтобы мы смогли обучить не только их детей, но и некоторое число лучших из лучших. Потому что без «платников», как вы их назвали, у нас не будет рекрутов вообще, взгляните уже правде в глаза… Но мы сейчас не о том беседу ведем. Я упоминал про проблемы – а до них-то мы пока и не добрались.

– А что, может быть что-то, еще худшее, нежели стопка откровенно слабых личных дел? – я вложил в эту реплику столько иронии, сколько нашел в себе.

– Увы, да. Для того чтобы наш проект не рухнул после первого же выпуска или еще раньше, необходим ряд условий. Первое – уже упомянутая выживаемость. Она должна быть не ниже, чем у боевых магов. А в идеале стране нужны живые герои, королю – живые соратники. Часть курсантов имеет данные похуже – это все усложняет. Более того – именно этих, которые похуже, терять нельзя, по очевидным причинам.

Мне захотелось взвыть от злости. Огромным волевым усилием я удержался от площадной брани, но чтоб совсем промолчать – увы, на это моего самоконтроля уже не хватило.

– Так вот оно как, по-вашему, «сделать правильно»?! – от избытка эмоций я вскочил с кресла, сжав кулаки. – А по-моему – это та же херня, что и аркадианское СТО! Все те же достойные парни, которые вынуждены погибать вместо дворян, и богатенькие сынки, которые им и в подметки не годятся!!!

– Простите, о чем вы говорите?! – удивился Сабуров. – Я тут вообще никакой связи не вижу!

– Ах, не видите… Ну да. Вы же не слыхали про один секретный параграф устава СТО… Хрен с ним, секрет секретом, присяга присягой – но хранить в тайне то, что я презираю больше всего, не буду. Так вот, знайте, что устав СТО Аркадии предписывает эстэошникам во время спасательных операций жертвовать менее ценными людьми ради спасения более ценных! Более ценные, как вы понимаете, дворяне. И вот теперь вы предлагаете мне заботиться в первую очередь не о лучших, а о тех, кто заведомо хуже, но зато с благородными родителями?! Те же яйца, только в профиль!!! В гробу я видал такие расклады, это понятно?!

И в этот момент я заметил, что министр смотрит на меня как-то странно, да и в кабинете… что-то изменилось. И как только я попытался понять, в чем дело, вещи начали падать обратно. Карандаши, ластики, зажигалка, папье-маше, какая-то брошюрка, мобильный телефон министра – все это разом упало вниз.

И только тогда я понял, что любой предмет, чтобы упасть, вначале должен быть поднят.

– Оно что, само?.. – удивился я.

– Э-э… Ну да, – подтвердил Зарецки. – Во время вашей, м-м-м, гневной тирады вещи вокруг вас начали подниматься.

– Это что, я?!

Зарецки пожал плечами:

– Не знаю, но думаю, что вы. Я – не маг, Скарлетт – не маг…

– …А его светлость не владеет телекинезом, – добавила Скарлетт.

– А я и не знал, что так могу, – пробормотал я и решительно добавил: – как бы там не было, свое отношение к такому раскладу я обозначил однозначно.

Министр задумчиво скрестил руки на груди, словно эпизода с летящими предметами не было, и сказал:

– Вот тут мне крыть, в первом приближении, нечем… Да, действительно похоже. Но с другой стороны… Путь к мечте, Александер, не бывает гладким. За свою мечту надо бороться, если вы не готовы к борьбе – вы не достойны своей мечты.

Я криво усмехнулся.

– Я борюсь. Целый месяц в Зоне я только этим и был занят, между прочим. А вы мне что предлагаете? Впрячься в ту гнусность, из-за которой я покинул Аркадию?