Страж империи

– Нет, конечно. Просто фокус покажу.

– Какой?

– Есть вещи, которые я не намерен рассказывать кому бы то ни было без самой крайней необходимости.

Где-то на половине дороги у меня зазвонил служебный телефон.

– Алло, Терновский слушает.

– Добрый день, я из Службы Безопасности. Мы подозреваем, что один из ваших курсантов – на самом деле шпион.

– Чей?

– Пока не знаем.

– Кто?

– Ярин Добровский.

– Аргументы?

– Вы видели его досье из предыдущего места учебы? Табели, зачеты?

– Эм-м… Нет. А что в них?

– У Добровского хорошие результаты в теоретических дисциплинах и практических умениях, но по части физической подготовки он пас задних. То есть, его результаты были удовлетворительно-приемлемые, на уровне пригодности – но не более того. Затем у вас при отборе он внезапно показал сногсшибательные результаты, набрав свыше тысячи баллов, при том, что вместе с ним попасть к вам пытались еще несколько кадетов из его училища. В училище он был им не ровней, а у вас внезапно обставил их. Показал абнормально высокий результат – и это подозрительно.

Я чуть задумался.

– Раз на то пошло – то таких, которые набрали более тысячи, у меня аж два…

– Леонид Бакарски и в своем прежнем училище был феноменально способным, его результат у вас на тестах – ожидаемо и закономерно высокий. А Добровский внезапно показал соизмеримые результаты при полном отсутствии оснований для этого. Иными словами, мы подозреваем, что за его баллами стоит допинг.

Интересное умозаключение, однако…

– Во-первых, допинг скорее свидетельствует о желании дурака проскочить в элитную учебку, потому что нагрузки после испытаний не снизились, как можно было бы подумать, только выросли. Во-вторых, все сдавали тест на допинг, и Добровский, как и остальные, его прошел…

– Это если рассматривать факты по отдельности, – возразил собеседник. – А если вместе – то картина иная. Абнормально высокий результат заставляет подозревать допинг. То, что допинг обнаружен не был, заставляет подозревать шпиона. Поймите, всего три дня назад я бы сделал те же выводы, что и вы, но есть одно «но». Существует засекреченный допинг-препарат, который никак нельзя обнаружить при однократном применении.

– Вот бы нам, сиошникам, такой… – мечтательно протянул я.

– Не исключено, что в свое время он будет и у вас, поскольку разрабатывается для специалистов вроде вас, спецназа, разведчиков, шпионов и тому подобных. Но пока что у него есть сильные побочные эффекты. Еще три дня назад я о нем не знал и сам, но случай помог. Один из бывших однокашников Добровского, удивленный тем, что Добровский, вечный замыкающий, прошел, а этот самый однокашник, куда более способный – внезапно был отсеян, своим удивлением поделился с родственниками, среди которых оказался один из разработчиков нашего секретного препарата. Он первым делом подумал об утечке и сразу же сообщил нам. Мы утечку не обнаружили, но предположили, что если такой препарат разработан нами – он может быть разработан кем-нибудь еще. И если Добровский достал препарат не у нас – то за ним стоит кто-то, кто в состоянии такое создать. То есть – иное государство, потенциально враждебное.

– Хм… А о каких побочных эффектах речь?

– После второго-третьего применения возникают сильные психические расстройства. Четыре раза его не применял ни один подопытный.

– Есть у меня один контраргумент против допинга. Добровский показывает стабильно высокие результаты на протяжении трех месяцев, и при этом прогрессирует. Я не знаю, как объяснить скачок его способностей, если только он не принимает допинг регулярно. Но, по вашим словам, он давно должен был загреметь в психушку.

– Вот это уже действительно странно, – послышалось в трубке. – Однократный прием дает эффект в течение примерно трех дней, с пиковыми показателями в первый. За три месяца ему понадобилось бы тридцать доз… Невозможно. Даже будь он устойчив к побочкам – украсть тридцать доз не смог бы ни один человек в лаборатории, это мы проверили. Две-три – еще реально, но тридцать… На всякий случай держите его в поле зрения, так сказать, пока мы будем копать всю его подноготную…

– Хм… Знаете, у меня есть идея, как вывести его на чистую воду. Этот ваш допинг при однократном применении безвреден?

– Абсолютно. Однократный прием совершило более пятидесяти подопытных, включая самих разработчиков, за период в три года. Никто не пострадал, никаких последствий.

– Если вы дадите мне одну дозу, я тайком дам ее Добровскому. Если он без допинга – будет резкое повышение результативности. Если он и так с допингом, неважно с каким – будут проблемы от двойного допинга, или в лучшем случае результативность не вырастет. Так мы точно узнаем, в допинге дело или в его собственных способностях.

– Я передам вашу идею своему шефу, мы сообща ее обдумаем. Запишите мой номер, с которого я звоню, и держите меня в курсе, если что.

– Принято.

Я отключился и спрятал телефон в карман.

– Добровский на допинге? – полувопросительно сказала Скарлетт.