Страж Китежа

Привычным жестом поместив воспоминания в собственный разум, перерождённый погрузился в омут восприятия, от и до чуждого человеку. И единственным якорем стал оплот разума змейки, не постеснявшейся разбавить голые образы своими чувствами и мыслями.

Если секундой ранее перерождённый всё ещё задавался вопросом о том, каково это, чувствовать тело-артефакт, впервые с ним объединившись, то теперь этот вопрос отпал сам собой. Пропитанный анимой камень ощущался будто живой, за тем исключением, что до поры он был неподвижен. В нём не билось сердце, не пульсировали сосуды и не работали органы. Но стоило только Эриде пожелать, как кажущаяся монолитной фигура приходила в движение, ползя и извиваясь, словно живая.

Обтянуть её настоящей змеиной кожей, и даже вблизи человек не сможет разглядеть в ней шедевр искусства рун.

Но новые ощущения оттянули на себя внимание Элина лишь на несколько секунд, по истечении которых острый ум мастера рун сфокусировался на всём том, до чего нельзя было добраться извне.

Больше всего перерождённого интересовала масштабируемость резерва, о которой Эрида, ввиду отсутствия специфических знаний, не могла сказать ровным счётом ничего. Даже сейчас в её воспоминании образ хранилища анимы был несколько смазанным, но благо для целей Элина достаточно разборчивым. И да, эту часть конструкта можно было без всяких проблем увеличить настолько, насколько нужно.

Разобравшись с проблемой, стоящей наиболее остро (Эриде требовалась хоть какая-то автономность, в то время как недавняя проверка возможностей буквально ополовинила её резерв), Элин занялся изучением всех остальных систем артефакта, закончив только тогда, когда подошло к концу само воспоминание. И эти минуты перерождённый посчитал как бы не более плодотворными, чем многие из периодов его работы над улучшением собственных способностей в искусстве рун, до того ценной оказалась возможность не просто увидеть артефакт с другого ракурса, а стать им.

И потому теперь, вернувшись в реальность, Элин какое-то время не мог прийти в себя, отдав наблюдение за пустошью на откуп змейке, которая прямо сейчас активно вращала головой в поисках то ли угроз, то ли просто чего-то интересного.

«Кажется, они закончили сражение. Посмотрим?» – спросила Эрида, забравшись перерождённому на голову и взглянув оттуда на линию горизонта, туда, где не так давно люди вели свой бой против демонических зверей.

Всего лишь случай отделял караван от смерти…

Но удача – тоже своего рода навык. Элину оставалось лишь надеяться на то, что среди спасённых людей окажется хотя бы один подлинник, который внесёт свой вклад в общее дело человечества.

«Но только одним глазком. Нас ждёт дом, змейка».

Глава 22

На поросший густой травой холм вышел человек, в руках которого покоился странного вида посох с навершием, под определёнными углами чем-то напоминающим оскал готового броситься на врага змея. И сколько один из оказавшихся рядом стражей ни всматривался в неподвижный силуэт, большего о неизвестном госте сказать так и не смог: одежду и даже лицо надёжно скрывала свободная мантия с глубоким капюшоном.

– Назовись!

Ступор не продлился долго, и вот уже анимус серебряного ранга, вопреки воспрявшему ото сна чувству давящей на сознание угрозы, активировал дежурные артефакты. Элин же – а никем другим сбросивший капюшон юноша быть не мог – в ответ лишь хмыкнул и легко читаемым движением перебросил стражу эмблему своего клана.

– Элин Нойр, наследник клана Нойр, вернулся домой…

Перерождённый и сам не понимал почему, но один лишь взгляд, брошенный на могучие стены Китежа, подарил его душе не так уж и часто заявляющее о себе чувство покоя. Последние слова он добавил тише настолько, что страж едва ли сумел их расслышать.

«Не такой уж и долгой была эта отлучка, Элин», – поспешила вставить своё слово змейка, для которой, очевидно, Китеж никогда не был сколько-нибудь важным местом. Соответственно и четыре с половиной недели, проведённые вне его стен, она воспринимала словно непродолжительную экскурсию по миру, о котором она так много слышала от своего носителя. Элин её понимал и потому не сердился.

«Тем не менее соскучиться я успел. Особенно по чудесному гостеприимству в отношении тех, кто тем или иным способом преступил закон».

Отлитый в металле драконид, пожирающий солнце, в этот раз лишь навредил. Как перерождённый понял со слов анимуса-стража, его скромную персону объявили в розыск. Не как внезапно исчезнувшего отпрыска среднего клана, а как беглеца, потенциального предателя. И Нойр не могли приложить к этому руку, так как подобный статус для наследника – это что-то из ряда вон. Дорш же всегда предавал репутации особое значение и даже ради хорошего урока для отпрыска не пошёл бы на такой шаг. Тем более после того как перерождённый разительно изменился.

– Я могу узнать, кто инициировал эти меры?

Само по себе такое произойти не могло, так что перерождённый больше всего хотел узнать имя своего недоброжелателя. И страж ответил, что Элин посчитал хорошим знаком.

– Инициатором выступил клан Мурум, наследник.