Страж морского принца

Сам начальник Ираталь – можно не сомневаться – бешеным салту носился по загонам, пытаясь хоть что-то разузнать об убитом, и в этот раз Алестар не собирался позволить ему просто отделаться от расспросов очередными уверениями в безопасности. Да и не в его безопасности дело…

– Но раз вам это известно, значит, вы его подозревали? – уцепился за обмолвку Алестар, вытягивая хвост по длинной узкой кушетке и всем видом показывая, что с места не двинется, пока не узнает, что хочет.

Руаль, парящий перед ним в воде, слегка скривился, но больше никакого выражения неудовольствия себе не позволил, хоть и глянул на принца, как на неразумное и надоедливое дитя.

– Говорю же, ваше высочество, мы проверили всех, – сказал он с подчеркнутой ласковостью, которая Алестара в общении с советником всегда раздражала до зуда в чешуйках. – И его тоже, разумеется. Именно потому, что он обычно готовил вашего салту. Но в тот день он приболел и не вышел на работу, к нему приплывал целитель из храма и потом подтвердил нам, что служитель был болен.

– Странно, – отозвался Алестар. – Я уверен, что видел его в тот день. Потому и не сомневался, что салту чистил он.

– Ваше высочество, вам ли запоминать всех, с кем вы сталкиваетесь каждый день? – Руаль всем видом выказывал снисходительно-ласковое терпение, и только хвост раздраженно подергивался. – Возможно, вы видели его в другой день, или это был не он – все низкородные на одно лицо…

– Да, конечно, – безразлично подтвердил Алестар. – Вы правы, советник.

Про себя он подумал, что сразу видно: советник точно не увлекается гонками. Потому что хороший ездок на салту знает поименно и в лицо всех, кто имеет допуск к его зверю: от мальчишки, приносящего рыбу, до целителя, что осматривает зверей перед выпуском на арену. А чистильщик – это очень важно! Он может вычистить непослушного салту так, что тот угомонится и станет покорным, а может самого безразличного надраить скребком до озлобления. Не дашь вовремя чистильщику монетку на тинкалу с пряностями – и получишь зверя, который мечется в воде кругами и даже ударов лоура не чувствует. И тут уж не важно, кто принц, а кто просто иреназе с короткими волосами низкородного: арена странным образом уравнивает всех.

Алестар точно знал, что видел чистильщика Галифа в тот день у загона. Но… Он не успел ухватить за хвост мелькнувшую рыбкой мысль, потому что Руаль еще выразительнее глянул на часы.

– Благодарю за помощь, советник, – решил в этот раз понять намек Алестар. – Простите, что пришлось напомнить вам о горе. Скорблю вместе с вами…

Он прижал ладонь к сердцу, учтиво поднявшись над ложем, пока Руаль, пробормотав положенные извинения, торопливо выплывал из комнаты. Да, жаль старика, хоть Алестар его никогда особо не любил. Но все это неважно по сравнению с тем, что объединило их. Только бы еще Руаль понимал, что Алестар не успокоится, пока не отыщет виновных. Кстати, не много ли болезней было в тот день? Он сам, теперь, как выясняется, чистильщик Галиф…

* * *

После ухода Санлии Джиад несколько раз повторила про себя, чтоб не забыть: Санлия ири-на-Суалана, Санлия ири-на-Суалана… Имя непривычное, а люди обычно обижаются, если в их имени ошибешься хоть звуком, и вряд ли иреназе от них в этом отличаются. Вот, кстати… Рыжий представился Алестаром тир-на-Акаланте. Алестар и Санлия, значит, имена личные, а родовые тогда что? Акаланте – это то ли город, то ли государство, то ли то и другое вместе. А Суалана? Выходит, Санлия не отсюда? И что означают эти ири-на и тир-на? Титул? Вопросов было больше, чем ответов, но это хоть как-то помогало отвлечься, и Джиад оправдала себя тем, что лишних знаний не бывает, тем более для пленника.

Это напомнило о том, что король обещал ей свободу в пределах дворца, и Джиад дотянулась до показанных Санлией рыбок. После пары попыток повернув хвост правильно, минуты через две, не больше, в дверь вплыла незнакомая иреназе в одной лишь пестрой повязке, едва скрывающей небольшую грудь, и зависла перед ложем Джиад, сложив руки на груди и уставившись прямо-таки с преданным обожанием. «Да, похоже, Санлия действительно накрутила им хвосты, и может, даже в прямом смысле», – усмехнулась про себя Джиад, а вслух сказала:

– Я бы хотела осмотреть дворец, это разрешено?

– Да, благородная госпожа, – склонила светловолосую головку иреназе. – Если позволите вашей служанке сопровождать вас…

– Еще как позволю, – улыбнулась Джиад. – Терпеть не могу плутать в незнакомых местах. Как тебя зовут?

– Кариша, с вашего позволения.

– Кариша, а как полностью? – дотошно уточнила Джиад.

– Кариша ири-на-Акаланте, – удивленно отозвалась иреназе, явно недоумевая то ли вопросу Джиад, то ли ее интересу к имени служанки.

– Ага… Скажи мне, Кариша, будь добра… Всех, кто живет в городе, зовут по его названию? Вот ты ири-на-Акаланте, а его высочество Алестар – тир-на…

– Высокородная госпожа – чужестранка, прошу прощения, что посмела забыть об этом.

В бирюзово-зеленых глазах служанки мелькнуло облегчение, она даже слегка улыбнулась, продолжая: