Страж неприступных гор

— Ладно, — сказал Тихий и снова повернулся к Раладану. — Китар ее бросил. Знаешь? Она ему показала… ну, в общем, что делает с ней эта ее «сука».

— И он ее бросил?

— Угу. Ну-ка, покажите мне теперь эти ваши чудеса. Как вы улетаете или исчезаете.

Кеса взяла Раладана за руки и закрыла глаза.

Они растворились в воздухе, и Тихий остался один.

Готах и Хайна ни о чем не спрашивали. Кеса молча выпустила руки Раладана и вышла. Вскоре она вернулась с чуть покрасневшими глазами.

— Все хорошо, — сказала она. — Иногда бывает немного больно… Ничего страшного! — решительно успокоила она мужа.

Она рассказала о разговоре с Тихим.

— Если Громбелард — то наверняка Громб, — закончила она. — Ничего другого мне в голову не приходит. Может, Мольдорн хочет что-то проверить, поговорить со Знающим? Не знаю. Но я думаю… догадываюсь… что он хочет его найти. И еще чтобы княжна каким-то образом оказалась там, иначе он может не успеть. Сделать все по очереди у него не получится, так что он едет в Громб и сразу тащит ее за собой.

— Он украл… нет, не украл. Забрал все деньги, которые пришли в Эн Анель. В конце концов, он имел право ими распоряжаться точно так же, как и мы.

— Переночую на улице с солдатами, — сказал Раладан. — Сразу попрощаюсь, поскольку мы отправимся в путь рано, думаю, очень рано. А ты, Жемчужина?

— Я поеду с тобой, князь, — коротко ответила она. — Ты получил от королевы помощь ее солдат, но это не то же самое, что передача их тебе в подчинение. Солдатами командую я.

— Меня это устраивает, — сказал он, после чего обратился к посланнице: — Ваше благородие, спасибо. Ты мне больше ничего не должна.

— Это хорошо. Дом небольшой, но одна из комнат предназначена для гостей. Кровати с занавесками. Если двое воинов могут разделить между собой одну спальню, предназначенную для четырех человек…

— Могут, — безразлично сказала Черная Жемчужина. — Не спи на дворе, князь, еще успеешь. Командирам нужно экономить силы, ибо от их решений зависит судьба подчиненных.

— В таком случае разбужу вас утром — уже скоро, ночи сейчас короткие. Я тоже еду, — сказала посланница.

— Кеса… — проговорил молчавший до сих пор Готах. Однако, похоже, он не слишком удивился.

— Если хочешь, оставайся, но я тебе не завидую. В том нет ничего приятного, я уже однажды оставалась, — напомнила она. — А теперь мне нужно решить кое-какие дела. Я улажу их и вернусь в этот дом, сад… и прежде всего к тебе, Готах. Идем, Хайна, покажу тебе комнату. И ты тоже иди, ваше высочество. Совместного ужина уже не будет, я велю принести вам что-нибудь в комнату, какую-нибудь легкую солдатскую «закуску» перед сном.

Кеса умела командовать. Она вышла, а за ней Хайна.

— Князь…

Раладан уже двинулся следом за женщинами, но остановился на пороге.

— Я не стыжусь, — сказал Готах. — Но мой гнев действительно уже прошел. Будь моим гостем этой ночью, ты мне не враг.

— Тоже поедешь?

— Поеду.

— Ее благородие Кеса наверняка будет рада.

— А ты нет?

— Да.

— Ту дурнушку, которая сегодня пострадала из-за тебя, зовут Сема. Вчера она впервые увидела мой дом, а сегодня впервые подавала… пыталась принести гостям угощение. Она очень гордилась и волновалась. Гости господина ее обидели, господин и госпожа не защитили… Думая о чем-то одном, мы порой совершаем множество мелких… но мелких только для нас подлых поступков.

— Что ты мне хочешь сказать, ваше благородие?

— Что когда-то я счел твои слова малодушными, а тем временем они были просто жизненными. Мудрыми. Слабые нигде не имеют никаких прав, их всегда обижают сильные, пусть даже просто мимоходом. Единственная их надежда — на более сильных, и именно они, более сильные, несут ответственность.

— Не знаю, господин, я не мыслитель, — сказал Раладан. — Пусть каждый делает то, что должен, не ища отговорок и оправданий. Ты позволил обидеть свою невольницу, я плохо забочусь о дочери… Вину следует искать в себе, не в других.

— Именно, честный пират. Именно это я и хотел сказать. И потому я с тобой поеду.

Раладан кивнул и вышел, ибо ему хотелось хорошо выспаться перед путешествием.

16

Слепая Тюлениха Риди устроила своим парням настоящий марш смерти.