Страж перевала

— Но это как поближе подъедем. Кажется, что уже близко, а на самом деле… Просто свет такой — в нем, как в сумерках, расстояние правильно не определишь! Слышишь?!

— Ага… — повторил Чарим и встряхнул головой. — И уши с глазами лошадям завязать надо! Они и так уже шарахаются, а там вовсе взбесятся…

Я молча кивнула, и мы двинулись дальше.

Вблизи водопад даже не воспринимался как нечто реальное. Должно быть, человеческий разум просто не в состоянии оценить его на таком расстоянии!

— А этот мост тоже горномогучие вырастили?! — прокричал Чарим.

По-моему, ему очень хотелось повернуть назад, но… обратной дороги не было. Вернее, чутконосый мог бы проводить его обратной дорогой, но тогда Чарим угодил бы точно в руки княжескому отряду возле замка Раве…

— Нет, он сам такой получился, его только укрепили как следует! Они его называют мостом Поцелуев!

— Чего?!

— Свидания тут назначают! — надрывая горло, ответила я. — Ну, пойдем, дядя Чарим, что тянуть?

Я первой ступила на мост, а Серебряный, дрожащий всей шкурой от страха и холодных брызг, пошел за мной. Повезло мне, что он так выучен!

— Главное, не гляди вниз, смотри мне в спину! — добавила я.

Рыжий сперва заартачился, но все же смирился и поплелся за хозяином, жалобно всхрапывая. А мохноногие лошадки смирно шли в поводу, хоть и фыркали недовольно — брызги им тоже не нравились. Должно быть, они уже ходили этим путем.

Оборачиваясь, я видела, как Чарим беззвучно шевелит губами и, по-моему, изо всех сил старается не зажмуриться. А потом он все-таки взглянул в сторону и вниз и застыл почти точно посредине моста, не в силах пошевелиться — такая разверзлась под ним бездна…

Пришлось возвращаться за ним — говорю же, мост достаточно широкий, чтобы десяток конных мог в ряд проехать, — брать за руку и так вести дальше. Мой отец тоже когда-то провел меня за руку по этому мосту, показывая, насколько он надежный и, хоть вздрагивает порой, рушиться не собирается и простоит еще века и века, если только горы снова не решат встряхнуться. Но вряд ли это произойдет именно тогда, когда мы здесь идем, да и звери предупредят о подобном, они чуют такие сотрясения и заранее уходят подальше.

— Ленни, глянь… — попросил Чарим, когда мы ступили на другой берег, и бессильно осел наземь, ноги его не держали. — Я совсем седой или только наполовину?

— По-моему, каким был, таким и остался, — пожала я плечами. — Ну разве что пара седых волосков добавилась. В усах.

Вот это подействовало на Чарима бодряще — он живо вскочил и принялся ощупывать свои драгоценные усы. Спасибо зеркальце у меня не попросил!

Пришлось зажечь лампу: грибы уже почти совсем не давали света, вдобавок здорово размякли от брызг. Это когда они растут, воду им только подавай, а стоит сорвать — береги от сырости, не то скоро расползутся в склизкую лужу! А новых достать бы не удалось — слишком опасно карабкаться за ними по мокрым камням…

— А теперь придется ждать провожатого, — сказала я, когда мы отошли подальше от реки и стало возможно говорить просто громко, а не кричать во весь голос. — Я помню, что впереди должен быть каменный лес, но не уверена, что найду нужный поворот, а заблудиться здесь…

— Врагу не пожелаешь, — согласился Чарим и вдруг сдавленно то ли охнул, то ли всхлипнул, когда огромная скала прямо перед нами вдруг пошевелилась и отделилась от стены, обретая почти человеческие очертания.

Золотом сверкнули насечки на руках великана — широкое узорчатое кольцо вокруг запястья, выше — два зубца и полумесяц рогами вниз… Сам старейшина клана Гартараг пожаловал нам навстречу!

— Сайтор… — глухо пророкотал он, нагибаясь и протягивая ко мне громадную ладонь. — С возвращением…

— Дедушка Гарт! — вскричала я и, бросив поводья Серебряного Чариму (хорошо еще мы не успели развязать лошадям глаза), с разбегу запрыгнула на эту ладонь, как делала с детства. — Дедушка Гарт…

Горномогучий выпрямился во весь рост, поднеся меня к самому своему грубо высеченному, тронутому временем, но по-своему привлекательному лицу. Я могла обнять только его подбородок, и это все равно что обнимать скалу, только этот камень был теплым… и влажным почему-то.

— Осторожнее, дедушка, — сказала я, утерев глаза рукавом, — не то мхом зарастешь!

Он ничего не ответил — горномогучие вообще немногословны, — лишь покачал тяжелой головой, рассматривая меня так и этак.

— Взрослая стала, — проговорил он наконец. — Кто посвящал?

— Никто, — помотала я головой, — равнинные вовсе не знают, что и когда нужно делать, а никого из наших там не было.

— Кто-то был, — ответил Гарт, глядя на меня в упор. — Даже если его не было.

— Я только вот об этом подумала, — сказала я, вынув маску. — Я взяла ее до своего дня явления, надела… и после ничего особенно странного со мной не случалось. Мне даже удалось кое-что вспомнить.

— Не трещи, — велел он. — Не поспеваю. Среброликий… откуда им взяться на равнине?