Страж порядка

– Разве нет, – с удовольствием издевалась над ним официальная женщина. Она имела право издеваться: Эрих показал себя плохим сыном, позволил отцу умереть в одиночестве. – Чего вы наследник? Вы ничего не наследник, потому что квартира как была муниципальная, так и остается. Дошло?

– Потом дойдет, – заступился полицейский за Эриха. – Сами видите, в каком человек состоянии. Идите, опознавайте, – сказал он Эриху.

– И так все ясно, – сказал Эрих.

– Надо. Процедура.

Он открыл дверь.

Соседки закричали в один голос Эриху:

– Идите, идите, а то мы тут умрем от запаха все.

– Так ушли бы, – сказал полицейский.

Соседки на эту глупость ничего не ответили. Как это уйти? Уйдешь, а тут что-нибудь будет без них.

Эрих вошел в прихожую. Запах был такой, что слезились глаза. Эрих дошел до двери комнаты, посмотрел оттуда. Отец лежал на диване в белой грязной футболке и в бордовых трусах с цветочным узором. Кажется, ромашки. И в черных носках. Носки в некоторых местах блестели, как шелковые. Трутся о внутренность обуви, полируются, вот и блестят. Живот отца был огромным, а ноги худые до костей. На лицо Эрих прямо не смотрел, но видел краем глаза, что это отец. Трусы что-то напоминали. Их узор что-то напоминал. Но Эрих никак не мог вспомнить что.

Работал телевизор. Там была программа о здоровье. Участники говорили бодрыми голосами, чтобы зрители не грустили, а думали, что все болезни исцелимы.

Эрих вышел.

– Там телевизор работает, – сказал он.

– По инструкции ничего нельзя трогать, чтобы все было, как было, – объяснил полицейский. – Распишитесь вот тут и давайте решать.

Он подсунул какой-то листок, Эрих расписался. И пошел вниз по лестнице.

– Эй, вы куда? – закричала одна из соседок. – Вам же сказано, решайте.

Эрих, не оборачиваясь, махнул рукой. Продолжал спускаться.

– Вызываю службу, – взяла на себя ответственность официальная женщина. – Без него обойдемся, раз он такой.

Эриху было все равно.

Вернулся в магазин, доложился Валентине, что он опять тут.

– Может, тебя дальше отпустить, заниматься ведь надо? – спросила Валентина.

– Все сделают.

– Это хорошо, когда есть кому. А сколько ему было?

– Восемьдесят, – наугад сказал Эрих. Он не помнил возраста отца. Запоминают, когда отмечают дни рождения, а Эрих никогда не отмечал, не поздравлял отца. И отец его не поздравлял. И мать тоже в последние годы забывала поздравлять Эриха. А он ее поздравлял, хотя добивался этим лишь недовольного недоумения – мать сама не помнила про день рождения и не хотела помнить.

– Пожил человек, – сказала Валентина. – Всем бы так.

И стала грустной. Наверно, вспомнила о своем возрасте. Вычитала из восьмидесяти число своих лет и получала не самый плохой, но и не самый веселый результат.

– Ну, иди работай, – сказала она.

Эрих пошел работать.

Все было, как всегда. Валентина никому не сказала, никто не смотрел на Эриха как-нибудь по-особенному, никто не подошел выразить сочувствие. Это хорошо. Не надо никаких взглядов и сочувствий.

И что квартира не досталась, тоже хорошо. Жил раньше Эрих без денег, то есть без больших денег, и жил нормально. Ремонт понемногу сделал. И в комнате матери так же сделал бы потихоньку. Без ее клада. Но появились деньги – появилась, кроме ремонта, и Светлана, а результатом Светланы получилось что? Обида, злость, неприятность. Если бы опять привалили деньги, да еще такие сумасшедшие, точно вышла бы беда.

Замелькали в уме картинки. В его квартире красавица модельной внешности. Она раздевается. Вламывается сутенер с пистолетом. С ним двое бандитов. Он угрожает пистолетом, бандиты бьют Эриха и требуют сказать, где деньги. Эрих сначала не сознается, но потом не выдерживает, показывает тайник. Он там же, где был тайник матери. Они крушат пол и достают оттуда все деньги. Убивают Эриха и вкладывают ему в руку пистолет, чтобы было похоже на само-убийство.

Или нет, они с красавицей летят в самолете. Отказывают двигатели. Самолет падает в океан. Эрих видит себя, как он тонет с выпученными глазами.

Или пусть они уже на острове, отдыхают. Эрих берет напрокат спортивную машину, мчится по извилистой горной дороге. Машину заносит, она долго кувыркается, ударяясь о скалы, падает далеко внизу и взрывается.

Или пусть они плывут с красавицей в лазурном море, не на яхте, а в воде, и появляется акула, и откусывает ноги Эриха.

Эрих так явно это почувствовал, что у него зачесалась нога. Он почесал ногу, а фантазия продолжала работать. Вот Светлана вернулась к нему, богатому человеку. Они празднуют, пьют шампанское. Эрих синеет, задыхается, падает. Входит Виктор. Спрашивает: «Получилось?» – «Получилось», – радостно кричит Никита. Они заворачивают тело Эриха и вывозят далеко в Подмосковье, в лес. Закапывают в глубокой яме. «Скажем, что ушел и пропал без вести», – говорит Виктор. «Ну да», – говорит Светлана. «Его и искать никто не будет, кому он нужен», – говорит Никита.