Страж штормов

— Это ересь! — заявил один из них, сжимая висящую у него на груди драгоценную цепь — знак его должности — так, словно то был кусок священной реликвии, который мог защитить его от Проклятых Кором. — Как вы смеете предлагать королю нарушить законы Кордейна? За это архиепископам следовало бы сжечь вас на костре!

Татагрес кокетливо улыбнулась, явно стараясь еще больше разозлить своего оппонента:

— Пусть попробуют это сделать!

Ее лицо вдруг приняло серьезное выражение, а в глазах загорелся вызов, хорошо знакомый Эмиену. Именно такой взгляд она кинула на юношу, велев причалить к Скейновой Границе. Чувствуя то же, что ощущал ее брат, Таэн ощутила, как по спине Эмиена пробежал холодок. Но ей некогда было гадать, почему он так встревожился: Татагрес снова заговорила. Теперь ее голос звучал почти мягко:

— Откровенно говоря, архиепископы не смеют меня тронуть.

У главного придворного колдуна перехватило дыхание, его желтоватое лицо стало белым. Не смея шевельнуться, он замер в кресле слева от короля, других советников бросило в пот. Таэн и без своего дара могла бы понять, в какой ужас привела этих людей колдовская сила Татагрес. Никто из находившихся в зале не осмелился бы к ней прикоснуться; только короля и лорда Шолла, казалось, ничуть не встревожили ее слова. Главный советник поставил локти на стол и сцепил пальцы, сверкнув драгоценными перстнями. Беспокойство других придворных, казалось, забавляло его.

Таэн быстро заглянула в мысли Кисберна: король думал, как не навлечь на себя гнев Братства Кора, если он все-таки решит вступить в союз с демонами. Сам план казался ему привлекательным, хотя и опасным. Как ни старались советники переубедить короля, Кисберн уже принял решение.

Таэн переключила внимание на главного советника короля — и на этот раз потерпела неудачу. Обычно в человеческом сознании перемешивалось несколько мыслей и эмоций, в которых преобладали самые свежие, но в мозгу лорда Шолла перепуталось столько ощущений, образов, мыслей, чувств, что сбитая с толку Таэн отступила… В тот же миг почувствовала, что ее собственный разум пойман в невидимую западню.

Ошеломленная девочка попыталась вырваться, попробовала понять, что за силы удерживают ее в ловушке — но силы эти оказались настолько чуждыми, что не поддавались человеческому восприятию. Собравшись с духом, Таэн отчаянно рванулась — и все-таки освободилась.

Ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя, а потом она вернулась в разум Эмиена.

Ее брат сидел на пыльном полу, корчась от внезапно вспыхнувшей головной боли. Юноша застонал, сжимая виски руками, и Таэн виновато поняла, что это случилось из-за ее недавней борьбы. Когда она вырвалась из ловушки, эмпатическая отдача была так сильна, что теперь за нее расплачивался Эмиен.

В зале вдруг прогремел голос лорда Шолла:

— За нами наблюдают, ваше величество. За этой стеной притаился шпион!

Послышались удивленные возгласы, но их заглушил голос короля, выкрикнувшего краткий приказ. Дверь в аудиенц-зал распахнулась, и сквозь шум в ушах Эмиен услышал топот королевских стражников, бегущих по коридору. Паника, охватившая юношу, помешала Таэн сосредоточиться, она даже не успела задуматься над своей стычкой со странным разумом королевского советника. Эмиен поднялся, ударившись локтем о стену, и Татагрес воскликнула:

— Кор! Там и вправду кто-то есть!

Дверь распахнулась, в коридор хлынули потоки света, в которых кружились пылинки, и Эмиен повернулся, готовясь бежать, но на его плечо уже легла тяжелая рука. Стражник развернул юношу и толкнул к двери.

— Святые огни! — сердито рявкнул воин. — Да это просто чей-то оруженосец!

Он выволок Эмиена из коридора, уже не так сильно сжимая его плечо. Испуганный юноша, шагая рядом со стражником к роскошным дверям аудиенц-зала, всеми силами старался хранить независимый вид.

Сквозь восклицания советников раздался ровный голос Татагрес:

— …Это мой оруженосец, ваше величество. Нет, я вовсе не посылала его шпионить. Он действовал по собственному разумению.

Эмиен, которого теперь крепко держали двое стражников, мрачно взглянул на королевских приближенных. Советники смотрели на него с любопытством, а главный колдун, похоже, скучал. Зато лорд Шолл взирал на оруженосца Татагрес, как нацелившаяся на жертву хищная птица, и Эмиен вздрогнул и отвел глаза.

Его величество Кисберн, недовольно побарабанив пальцами по подлокотнику, распорядился:

— Увести. Позже я допрошу его и решу, стоит ли отдавать его под суд.

— Нет! — Татагрес резко поднялась, выпустив полу плаща. Плащ упал на пол, его застежка с резким звуком ударилась о каменный пол. — Этот юноша — мой. Его никто не будет судить. Отпустите его, немедленно!

— Обуздайте свою наглость! — разгневанно крикнул король. — Вам нужны или не нужны ключи от Эльринфаэра?

— А вам нужна или не нужна Скалистая Гавань? — Татагрес наклонила голову и с изяществом истинной придворной дамы пробежала пальцами по золотому обручу на шее.