Страж (СИ)

Януш еле сдержал удивление, увидев аскетичную обстановку: стеллажи по стенам, стол, кресло, маленький столик с напитками, вот, практически, и все. На столе тускло светит единственная масляная лампа. От небольшого окна тянет холодом. Княжич порадовался, что еще не успел переодеться – в помещении было весьма прохладно, и нигде не видно ни жаровни, ни камина. Интересно, а если еще похолодает, то Лорд будет работать с бумагами в своем зверином обличье, чтобы не замерзнуть?

Юноша представил себе вытянувшегося на ковре зверя, почему-то симус вообразился ему с огромным моноклем, и тихо фыркнул.

- В этом крыле живу только я, - сообщил Лорд, - Теперь еще и вы двое. Выбирайте покои, какие понравятся.

Лорд помолчал некоторое время, посверлил людей взглядом. Януш терпеливо ждал, что еще скажет хозяин земли, но тот как воды в рот набрал. Они еще некоторое время подождали неизвестно чего, потом симус коротко кивнул, отпуская людей.

Вот и получили объяснения… любовники переглянулись и пошли выбирать себе место обитания. И хорошо, чтобы оно было потеплее, чем кабинет. И обставлено получше…

(5) Фоирчерн - высокий правитель или повелитель (ирландское имя)

(6) лампрог – по непроверенным сведениям это значит «светлячок» на ирландском. Не знаю, насколько это точно, (особенно я сомневаюсь в транскрипции), но слово понравилось и я его использовала.

***

Зийлин был в общей столовой, неожиданно нелюди начали доедать, подниматься и покидать зал. Воин недоуменно проводил взглядом последнего едока, прикидывая, что такого могло случиться. Мощная фигура появившаяся в проеме стала ответом на вопрос.

Наверное, подданные каким-то образом почуяли приближение правителя и поспешили убраться. Фоирчерн подошел прямо к замершему человеку, сел напротив и принялся сверлить тяжелым взглядом.

Мужчина некстати вспомнил, что именно сегодня Януш кончил ему на спину, размазал семя по коже и прошептал в ухо:

- Ты должен пахнуть мной, чтобы все знали, чей ты.

Интересно, симус чует этот запах?

Они жили у нелюдей уже почти месяц. Фоирчерн ничего не запрещал, не объяснял, не требовал и даже пообещал устроить охоту для увеселения «гостей».

Лорд упорно держал себя с людьми вежливо и учтиво, так, словно они действительно дорогие гости, но ни словом не обмолвился о том, зачем они здесь, и что их ждет дальше. Это несколько нервировало обоих, но, обговорив ситуацию, люди решили сами пока ни о чем не спрашивать.

Зверь в человеческом обличье разглядывал Зийлина, а тот рассматривал зверя. Красивый. Волевое лицо, хищные черты. Черные, как смоль, длинные волосы, темные глаза, четко очерченные губы. Воин почувствовал раздражение, чужая красота и сила кололи глаз.

- Хочешь, покатаю? – после нескольких минут тишины неожиданно спросил Лорд.

Зийлин бы рассмеялся на это нелепое предложение, но симус был абсолютно серьезен, он не шутил и не издевался.

- Зачем? – осторожно уточнил воин.

Лорд поморщился:

- Пытаюсь подлизаться. Не цветы же тебе таскать.

Зийлин растеряно моргнул. Зачем могущественному симусу подлизываться к простому воину? Да и представить угрюмого правителя дарящим цветы тоже было сложновато.

Мужчина внимательно оглядел Лорда, пытаясь понять, что он задумал. Фоирчерн был мрачен, смотрел на Зийлина без тени улыбки, поза напряженная, кулаки сжаты. Если бы кто спросил Зийлина, то больше походило на то, что Лорд собирается его отлупить, чем на демонстрацию мирных намерений, настолько неласков был взгляд симуса.

Зийлин и сам не привык источать доброжелательность, улыбаясь всем подряд, но в присутствии стража у него все время возникало чувство, что тот хочет его сожрать без соли, настолько враждебное у правителя было выражение лица. И уж, конечно, даже в порядке бреда, невозможно себе представить, что гордый Лорд будет катать какого-то ничтожного человека.

- Все равно я не понял, - констатировал воин спокойно, остро жалея о сданной в оружейную пике.

Нелюдь покривился, решительно поднялся и бросил:

- Иди за мной.

Зийлин не решился противиться, молча последовал за правителем.

Фоирчерн привел его в галерею, по стенам которой были развешаны портреты. Необычным было то, что на всех изображениях было по нескольку существ.

В замке князя тоже висели портреты предков, с темных картин смотрели высокомерные мужчины и прекрасные, сияющие многочисленными украшениями, княгини. Зийлину всегда становилось неуютно в том коридоре, ему казалось, что князья и княгини со старинных полотен глядят на него с презрением, будто говоря: «Ну, куда ты, безродный, лезешь? Пшел вон, холоп!» и воин опускал голову, потому как понимал, четко и ясно, что Януш с ним лишь из каприза и ненадолго.

А потом княжич улыбался ему и все становилось на свои места, как говаривала мамаша Зийлина: «Хоть ненадолочко, но мой!»

Кстати говоря, история мамы и папы вселяла надежду на будущее. Им тоже предрекали скорое расставание. Ведь мать была старше аж на пятнадцать лет! Однако годы шли, рождались дети, расходились «правильные», одновозрастные, пары, а мама с папой все жили и жили вместе.