Страж Вьюги и я

Придут убивать… Страшное признание прозвучало равнодушно, как прогноз погоды на ближайшие дни. Волосы на моей голове зашевелились, как живые. Жутко и больно слышать подобное.

– Явятся из самой Давелии? На магмобилях?

– На магмобилях. Сможешь на них полюбоваться.

Не забыл мои дифирамбы летающим машинам. И приятно, что слушал меня, и обидно, что не понял.

– Если на магмобилях, то у нас будет больше, чем полчаса, – сообщила сухо. – Пока соберутся, пока долетят, мы спрячемся.

– До конца со мной решила быть? – поинтересовался насмешливо Фрост.

– Естественно, я ведь жена твоя.

Последнее заявление оказалось лишним – интуитивно я почувствовала, что кромешник закрылся, опять превращаясь в угрюмого молчуна. А раньше подобные шутки он воспринимал спокойнее.

– Кстати, государственную тайну я так и не услышала, – сообщила с вызовом. – Я зря сотрясала воздух, поминая имя богини?

– Какая же ты…

– Назойливая? Вредная? – охотно подсказала недостающее слово. – Я жажду узнать тайну и не отстану, даже не надейся.

– Упрямая ты, Из.

– Это не самая плохая моя черта, – почти похвасталась я.

Наивность – вот от чего избавилась бы в первую очередь и с удовольствием.

– В медальоне кристалл из древнего кинжала, который принадлежал первому давелийскому императору. И это был единственный артефакт, который мог рассечь защиту из тьмы.

– Вот почему ты сказал, что абсолютного щита нет… Оружие, которое может остановить вашу богиню. А сам кристалл тоже?

Фрост дернул головой.

– Это неважно. Главное, что кристалл, находясь в медальоне из специального материала, может частично гасить силу кромешника, ослабляя влияние тьмы.

Картинка, наконец, сложилась. Если тьма захватит полностью, Фрост, как и всякое чудовище, возжелает большей власти и сбросит артефакт, чтобы беспрепятственно творить бесчинства. Полчаса без медальона – и сюда примчится Орден, чтобы уничтожить ренегата. Интересно, явится весь? Или несколько кромешников?

– А тех, кто ушел во Тьму, пытались вернуть?

– Бесполезно, проще убить.

– Проще? Значит, никто и пальцем не пошевелил, – прошептала себе под нос.

Надо будет взглянуть на медальон, вдруг я смогу отыскать и уничтожить маяк? Ведь если будет буран, сражения продлятся не один час.

– Иза, я видел, какими становятся товарищи, переступив грань. Я не хочу.

– Я не знала твоих товарищей, но вижу, какой ты. Сильный, благородный, стойкий…

– Мой старший брат был таким же… – начав говорить, Фрост резко смолк.

Я не торопила, понимая, что помешаю открыться.

– Моя вина, что не заметил, как он превращается в чудовище. Прежде чем его остановили, он уничтожил в центре Ольриона шесть домов. Шесть, Изольда, домов… с мирно спящими жителями.

Судорожно сглотнув, постаралась поскорее успокоиться. Не хватало еще Фросту видеть мою реакцию – он никогда больше не будет со мной откровенен. И, да, теперь понятно, почему он цеплялся за зелье, которое вместе с агрессией подавляло и остальные чувства. Вымораживающая душу Тьма и травяной настой создали Глыбу Льда.

Некоторое время мы молчали: я переваривала услышанное, а Эйден, похоже, погрузился в воспоминания.

Если Йохан не поторопится, нас накроет метелью – верховой ветер гнал грузные белые тучи, но меньше их не становилось. Мороз щипал лицо, и я накинула тепловой кокон на двоих.

– Так почему ты не могла использовать дар в полную силу?

Задумавшись, ответила машинально:

– Я и сейчас не могу.

– Что?

Вот же шмырь. Проболталась нечаянно… Одно радует, Фрост – не лорд-хранитель, отстранить от работы не может.

– На практике я как-то вычерпала свой резерв и не выгорела лишь благодаря целителям. Чтобы случайно вновь не повторила «подвиг», ректор заставил носить ограничитель. – Меня передернуло, стоило вспомнить, как орал лорд Йохенссельский. – Но есть и жирный плюс в ситуации: резерв я раскачала, увеличив его аж на две трети.

– Опасный способ.

– Ага, зато через полгода я смогу пользоваться новыми возможностями в полную силу.

– Если сейчас не выгоришь окончательно, – заметил Фрост отстраненно. – Чем ты думала, уезжая из столицы? Там безопаснее, чем здесь.

Я пожала плечами и парировала:

– А ты мог продолжить поиски своей суженой, но приехал сюда, где мужчин больше, чем женщин, да и те почти все замужем. Так что не одна я поступаю нелогично и…

– Йохан.

Одно слово – и я умолкла. Вскочив на ноги, завертела головой, пытаясь увидеть йети.

Справа послышался звук упавшей черепицы. Йохан шел по крышам.

На первом этаже дома, за которым следили, открылось окно. Кутаясь в пуховый серебристый платок, Марта слегка высунулась вперед и прошептала:

– Йохан? Это ты?

Невероятно, она почувствовала его приближение!

– Он явился сюда? – зашипела Рагна и попыталась оттащить кузину от окна. – Не впускай его. Это уже не Йохан, а волосатая тварь!

– От любимых не отказываются, но тебе не понять!

– Я сейчас родителей твоих позову, – пригрозила кузина, разозлившись.

– Прочь из моего дома, Рагна! – Голос Марты, отошедшей от окна, зазвучал глуше, но яростней. – Я люблю его любым!

– Ты ещё по алеешь. Сожрет он тебя!

Марта вернулся к окну и, перевесившись через подоконник, ласково позвала: