Страж зверя

Еще через два вдоха мы пригнувшись заходили в портал. А в следующий миг я снова был готов придушить Белого. Выкинуло нас явно не у дома градоправителя. Я вообще сомневался, что это была Ненна. Кругом лес, а в двух шагах от нас домик лесника. Белый ошалело озирался по сторонам.

— Ты что… — развернулся к нему. Слишком резко. Меня повело, закружилась голова, и я рухнул на колени.

— Потом разбираться будем, что я и кто я, — пропыхтел мальчишка, взваливая меня себе на плечо и таща к дому.

Я ошибся, это был не домик лесника, скорее временное убежище от непогоды или чтобы переждать ночь. Маленькое, но чистое. Одна большая комната, разделенная практически посередине шторой. Печь, стол, две широкие лавки, на одну из которых и сгрузил меня мальчишка. Сознание медленно уплывало, снова начала кружиться голова.

Да что ж такое, будто нажрался…

А, чтоб тебя!

— Князь, — парень ощутимо хлопнул меня по щеке, заставив протрезветь, — еще не время отрубаться. Сначала скажите, что с вами и как с этим бороться. И учтите, я не лекарь. Даже близко.

— Видимо, — слова удавалось проталкивать с трудом, — в меня попала кровь червя. Через раны. Вывести надо. И настойку.

— Как? Что за настойка?

— Три.

— Что «три»? — встряхнул меня страж.

— Три настойки. Обеззараживающая, для ре… регенерации. И чтобы яд вывести. Она первая, потом остальные.

— Две у меня с собой.

Зачем парню они?

— Для того чтобы яд вывести, что надо? Как ее готовить?

Готовить? Как готовить…

— Князь! — еще один хлесткий удар.

— Дубовая кора, листья репейника, волчья ягода и… яд жабоглота. Он основной, нужно много.

— Столько хватит? — парень выставил передо мной на стол целую колбу.

— Оставишь только четверть. Подогрей, — и я рухнул мордой вниз.

Что было потом, помнил смутно.

Я орал, вырывался, меня корчило и ломало. Было то жарко, то холодно. Постоянное чувство липкого пота и дикого зуда по всему телу. Будто тысячи муравьев бегали под кожей, неимоверно хотелось чесаться, но кто-то держал мои руки, держал дергающееся и извивающееся тело. Спина чесалась сильнее всего. В полубреду я пытался дотянуться до нее, содрать когтями кожу. Что угодно…

А потом вдруг я ощутил легкие прикосновения. И прохладу воды. Она смывала боль, остужала тело, позволяла дышать и не заходиться криком. На смену воде пришли невесомые касания, практически незаметные, но такие освежающие, такие необходимые, как воздух, сейчас. И руки… Будто женские, они осторожно проводили в самых болезненных местах, слегка натягивая кожу, словно изгоняя зуд, выталкивая его наружу. Прочь. Такие ловкие тонкие пальчики. Женские пальчики. Так хорошо.

А еще был женский голос. Той девушки с гранатами. Уставший и измученный, но все такой же прекрасный, даже еще лучше. Не знаю, о чем она пела, но ее голос, прикосновения ее пальцев… Так можно вытерпеть все что угодно. Абсолютно.

А потом, кажется, я уснул. Уснул под ее пение.

Что-то прохладное шлепнулось мне на лоб, и пришлось открыть глаза. Я лежал, судя по всему, на кровати. В доме было тепло и пахло мясом и травами. Жрать хотелось зверски. Я пошевелился.

— Князь? Ну наконец-то! Доброе утро.

— Какое, к упырям, утро? Темень кругом, — проморгался.

Нет. Все равно ни хрена не вижу.

— Полдень, князь. Все в порядке? — я ощутил, как мальчишка опустился рядом. — Как вы себя чувствуете?

Прислушался к себе. Спина болит, рука болит, и жрать хочется. Ну и еще…

— Все отлично, — осторожно кивнул. — Только я ослеп.

Глава 15

Ассасины страшны в своих желаниях. Ради

их удовлетворения мы готовы пойти на все.

Это не наша природа, но природа Кадиза.

Из разговора Белого и Черного стражей

Елена, дочь Дома ассасинов

— Вы… — я подавилась, закашлялась и уставилась на князя. Это шутка, это просто дурная шутка. Очередная. — Я очень надеюсь, что это проснулось ваше извращенное чувство юмора.

— Как скажешь, — безразлично пожал Кристоф плечами.

— Князь! — я подскочила, встала напротив, помахала перед его лицом рукой. Ноль.

— Что? Я сказал ровно то, что ты хотел услышать.

— Но это же…

Слишком много, слишком всего много. Лже-Белый, гигантские черви, сонная Ненна, тьма, а теперь еще и слепой князь. Что дальше? Я куплю себе платье с рюшами и действительно отправлюсь учить чужих детей?

Смешок вырвался помимо воли, затем еще один, и еще, и снова. А потом я уже не могла остановиться. Стекла на пол и смеялась в голос. Не смеялась — ржала. Так, что болел живот и текли из глаз слезы.

А князь молчал. Сидел на кровати, подперев рукой подбородок, повернув голову в мою сторону, и молчал.

Мой истерический гогот прошел сам собой спустя несколько лучей. Стих сначала до судорожных всхлипываний, а затем прекратился вовсе.

Я медленно поднялась на ноги и сделала шаг к Кристофу.

— Это все? Или будет продолжение? — невозмутимо спросил он.

— Мой ответ вам не понравится, — фыркнула, подходя еще ближе. И… Не удержалась. Я показала князю язык, потом оттянула вниз нижнее веко, надула щеки.