Стража (СИ)

Обычная в таких случаях суета, видимо, здорово развлекала только Митьку. Отец категорически отказывался брать только красную сумку. Он был запаслив — и Вадим был ему благодарен за это. Явившийся откуда-то из недр кладовки древний рюкзак под завязку набили продуктами, и отец успокоился только тогда, когда мама пообещала заехать по дороге в супермаркет. Услышав про супермаркет, Виктория уселась за стол и, сложив губки "бантиком", принялась составлять список предметов, необходимых ей на даче. Только раз оторвалась от бумажки и спросила Вадима:

— А как воспримут твои родители моё заявление, что я тоже остаюсь на даче?

Вадим не успел ляпнуть что-то наподобие: "Тебя же не волновало, как восприняли родители, что эту ночь ты спала в моей постели, правда, без меня". Вмешался Славка Компанутый, с жаром сказал:

— Ты у нас барышня загадочная и непредсказуемая! Сделаешь большие наивные глаза и воскликнешь: ой, птички! Ой, свежий воздух! Ой, ягодки! Ой, устала за рулём! Ой, ехать назад не хочется — и дело в шляпе.

Виктория фыркнула. Денис тихо улыбнулся.

Вскоре маленький домашний смерч переместился на приподъездную площадку. Отец уложил в багажник вещи, а мама всё вспоминала, что же ещё такое необходимое нужно для одной ночи на даче. Домой попеременно бегали то Митька, то Вадим. Наконец удалось кое-как разместиться в машине: отец сел рядом с Викторией, а мама устроилась позади, с Митькой и Денисом. В последний момент Митька вдруг вспомнил и свистнул, высовываясь из машины, и опираясь на мамины колени. Ниро уверенно юркнул в машину, и ноги сидящих словно накрыло ковром, тёплым и тяжёлым.

— И так жарко, — с сомнением сказала мама, осторожно гладя жёсткую голову пса.

Дверцы захлопнулись одна за другой.

Отец ещё что-то говорил Вадиму, и мама порывалась добавить словечко. Внимание всех сосредоточилось на особом маленьком мирке вокруг машины, поэтому никто не заметил, как в подъезд один за другим заскочили четверо в чёрном. Впрочем, заметила Виктория, поскольку не участвовала в суете сборов и её рассеянный взгляд блуждал где придётся. Вадим не видел: он стоял спиной к подъезду. Славка Компанутый — тоже… А когда обернулись, проводив машину, у подъезда, справа, так же сутулились три боевика Чёрного Кира, которые так же угрюмо пялились на дорогу, будто бы — демонстративно — никого больше в упор не видя.

25.

Первым в подъезд шагнул Всеслав — и только мгновенное неясное чувство заставило его отшатнуться назад. От ножа уйти не успел. Лезвие, по-бандитски нацеленное в живот, взвизгнуло на пуговице рубахи и по инерции уходящего удара царапнуло бок. Но, отскочив в сторону от второго ножа, Всеслав немыслимым пируэтом скользнул вперёд, к лестнице, — и навстречу двоим, которые прыгнули с этой лестницы, держа ножи низко, у бедра.

С коротким шипением Всеслав втянул воздух сквозь стиснутые зубы: порез на боку здорово мешал двигаться. Уворачиваясь от ножа третьего и врезав под дых четвёртому, он одновременно развернулся, чтобы держать под контролем первых двоих.

Увиденное им несколько успокоило. Предупреждённый его неудачный входом, Вадим сразу включился в драку. Итак, можно сосредоточиться на двоих с лестницы без оглядки на тылы.

Вадим за собой твёрдо знал две "вещи". Он всегда был плохим математиком. Это раз. Два — в жизни, сколько себя помнит, он никогда не дрался — с людьми, уточнили словно со стороны.

И сейчас Вадимом владела не боевая злость, хотя что-то такое там, на периферии эмоций мелькало. Нет, почему-то он чувствовал себя опытным игроком, попавшим в тренажёрный зал для новичков. Не бойцом — именно игроком, читающим каждый жест "малышни". А движения его двух противников точно вопили: "Смотри внимательно! Пока я ногу налево, он вытянет руку вверх!"

Мало того, что он предугадывал ходы противника, он ещё и видел картину в целом, будто некое алгебраическое уравнение и этапы его решения.

А ещё — он не контролировал себя, своей реакции. Сознание замирало в ужасе: "Я не умею драться!" — нога внезапно дёргалась, и вражеский нож холодной рыбкой мелькал в воздухе, а потом дребезжал по полу, уезжая под гармошку подъездных батарей. За спиной стремительно упала стена (так он ощущал прыгнувшего к нему второго) — шаг в сторону, прижался к косяку — и противник врезался в собственного дружка, который в этот миг тоже рванул вперед.

Удивляться небывалой расчётливости и лёгкости, с которой для него шла драка, пришлось недолго. Распахнулась подъездная дверь, и трое боевиков Чёрного Кира (один с разбитой скулой — привет от Всеслава!) внесли в изменчивую, но логичную схему боя сумятицу. Образное мышление Вадима подсказало: он только что складывал аккуратную стену из кирпичей, а кто-то взял и вывалил их целую кучу сверху, и — разбирайся, Вадим!

Он играючи увеличил темп движений и быстро включил свежие силы противника в схему защиты и нападения. Теперь уже пятерых вынудил подчиняться навязанному рисунку драки: Вы тренажёры! Ваши действия я знаю наизусть!