Стражи Чёрной Скалы

— Садж, не нравится мне всё это… — произнёс Дойл, настороженно водя пулемётом из стороны в сторону.

Мне тоже.

— Кирк?..

— Туда пошли, — показывает наёмник. — В сторону города.

И мы, пожалуй, тоже пойдём… По хорошему надо бы немного здесь осмотреться — может найдётся что-то интересное… Но с другой стороны нечего разрушать муравейник, а потом сидеть и ждать на месте.

— Уходим, — решаю я.

Превосходно, Саня, просто превосходно. Истрачены боеприпасы, потрачено время, а результаты? Нулевые. Вот что бывает, когда боевикам вроде нас поручают задачу, где нужно думать, а не только бить и стрелять.

— Кхм-кхм! — неожиданно рыкнула рация, едва не изрешечённая из пяти стволов разом. Лично я удержался от пальбы лишь в самый крайний момент… — Пипиру-пиру-пиру-пи-пиру-пи! В эфире снова новости, народ Кувейта! И с вами я — ваш дорогой ди-джей Хьюз! И сейчас я вам расскажу о новостях последнего островка цивилизации разрушенного бурями мира… Так, что у нас с новостями-то? А, конечно!.. Срочно в номер — подлое нападение на патруль республиканских сил!

Неизвестный громко расхохотался, а затем продолжил неожиданно серьёзным тоном:

— Ну, всё, ребята — вы доигрались. Перемирию конец — мы начинаем поиск и уничтожение, — тон говорившегося снова сбился на подчёркнуто-ёрнический. — Повстанцы, осознавшие глубину своего нравственного падения и морального разложения! Идите без оружия к любому чек-пойнту для… ха-ха… процедуры высшей социальной защиты. Остальные разбойники скоро смогут им только позавидовать. На этом всё. С вами был несравненный я — ди-джей Хьюз. И в завершение — наша традиционная передача по заявкам… Некто Лионетти просит поставить ему композицию «Get It Hot» рэпера «5 °Cent», на что я ему отвечаю… Иди ты в задницу со своим рэпом, сраный макаронник! Пока я здесь ди-джей, мы не будем слушать всякий отстой! И поэтому в нашем эфире снова «Deep Purple», но на этот раз с песней «Hush», потому что вы говорите, что я уже задолбал со «Smoke on the water». Тут-туру! До встречи на радиоволнах Кувейта!

Рация заиграла музыку, но почти сразу же обиженно пискнула, получив пулю от Кирка.

— Это вот что сейчас было, а? — первым озвучил общее впечатление Дойл.

— Нууу… Мы теперь знаем, что в городе есть чувак с чувством юмора, — хмыкнул Си Джей. — Должно же оно быть хоть у кого-то ещё, кроме меня?

— Ди-джей в разрушенном городе? — возмутился Юрай. — Да что тут вообще происходит-то?!

Нда… Я тоже очень хотел бы это знать. Очень-очень.

13

Следы привели нас к следующему зданию, находившегося от телецентра метрах в двухстах. В нём было этажей десять, но с одной стороны оно было занесено песком почти по самую крышу — зрелище впечатляющее, но в то же время и откровенно пугающее.

Выбитые бурей окна, из которых сухим гноем сыпался грязно-жёлтый песок. Мусор и разруха вокруг… Правильно сказал Си Джей — постапокалипсис. Как будто здесь выпали радиоактивные осадки или пролегла тень Чернобыля… Но это «всего лишь» нанесла свой ответный удар природа, показавшая частичку своей истинной мощи.

Да, спровоцировали всё это глупые люди, которые без всякой оглядки на последствия решили побаловаться опасной игрушкой под названием климатическое оружие, но ударила именно природа. Пыльные бури не погребли в песках армию Ирака — доллары справились гораздо быстрее и лучше. Как говорится, нет такой двери, которую не открыл бы осёл, гружённый золотом.

А вот последствия остались. Люди вообще редко когда думают о последствиях. Тот же обеднённый уран из снарядов, взять. Ещё во времена «Бури в пустыне» ими щедро одаривали бронетехнику Хусейна, а спустя двадцать лет выяснилось, что… Нет, на взрыв онкологических заболеваний среди иракцев мировому сообществу, по большому счёту, было наплевать. Но участившиеся случаи, когда уже и среди бойцов оккупационных войск резко возросло число болячек, вызванных радиацией, заставили задуматься. Не всех — только некоторых. Да и задуматься мало — нужно ведь ещё и что-то делать, а делать ничего, как всегда, не хотелось.

Да, спору нет — помереть от рака в Ираке гораздо труднее, чем от шальной пули или осколка. Но сам факт, сам факт…

На самом деле немногие хотят умирать в своих постелях. Кто в них умирает? Дряхлые старики да овощи в человеческом обличье, подкошенные всякими Альцгеймерами и прочими нехорошими словами. И это ведь не пуля, которую выпустит малограмотный боевик. Можно быть сильнее этого самого боевика, точнее, умнее, быстрее, обладать превосходящей огневой мощью…

Поэтому появляется иллюзия, что на войне смерть можно и обмануть. А подлую болезнь наколоть не получается, хоть ты тресни. Ложь? А люди вообще любят ложь. Почему? Потому что она удобнее. Потому что иногда совершенно не хочется знать правду, потому что правда часто бывает уродливой. Самообман — удел слабых, но кто сейчас силён в этом слабом мире? И в чём вообще сила, как говорится?