Стражи душ (СИ)

Я закашлялся и постучал себя по груди. Ну Левандовский! Я ещё и преподавать не соглашался, а он меня уже к учебникам приписывает.

— Так я и подумал, что ты не в курсе, — захохотал Воронцов. — Ну ничего, поспособствовать выделению бюджета под эти нужды я уже пообещал. Хорошее дело.

Опасаясь окончательно подавиться, я умоляюще посмотрел на сенатора, от чего его одолел еще один приступ смеха.

— Ладно, давай возвращаться, — сказал он, отсмеявшись. — Личный номер Бажена я тебе сообщением отправлю, договоритесь о встрече.

Мы вернулись к столу и праздник продолжился. Все гуляли до утра, исключая Гордея. Его отправили спать, тем более пацан не сопротивлялся. Набегался и накатался на львах, так что засыпал на ходу.

С другом разговор получился очень ёмкий. Головин присел рядом и многозначительно произнес:

— Вот оно как, да?

— Даааа, — протянул я в ответ.

Обсуждать проверку сына императора мы не могли. Бумага, которую я подписал, строго запрещала разговоры даже с теми, кто присутствовал на церемонии. Уверен, что Николай подписал такую же, как и все остальные свидетели.

Но событие было столь необычным, что выразиться хоть как-то капитану хотелось. Вот он и пытался.

— С ума сойти, — подытожил он.

— Что со свадьбой? — я сменил тему.

— Лучше не спрашивай, — поморщился Головин. — Такое чувство, что я собрался жениться на домах, хозяйствах и особенно одном имении в пригороде, за которое сейчас идет какая-то нелепая битва. Причем ни мне, ни Ксюше оно даром не сдалось! Родители же уже детей будущих посчитали и разместили их по этажам и комнатам. Кошмар, — выговорился он и шумно выдохнул.

— Сочувствую, — вопреки словам я не смог сдержать улыбку. — Но всё наладится, уверен. Каждый проявляет радость по-своему…

— Радость, — фыркнул капитан. — Мы уже сбежать хотели. Уехать в какой-нибудь тихий уездный город, да там пожениться. Благословение-то получили, остались формальности эти. Представь, вот бы был скандал! — Николай рассмеялся.

— А ты пригрози, что так и сделаешь. Мол, попросишь перевод в глубинку. Думаю, что перспектива уехать из столицы охладит их пыл.

— И то верно, — поддержал друг. — Вот завтра так и скажу!

Он торжествующе поднял бокал и мы чокнулись, выпив за идею. Хулиганство, но иногда безмерную заботу всё же стоит останавливать. Пока молодые действительно не сбежали.

Гроза всё ж пришла и разогнала нас к утру.

Крупные горячие капли сначала несмело и точечно упали на землю, а потом небеса словно прорвало. Мы едва успели всё убрать, как за окном встала стена дождя.

Напившись чаю и проводив гостей, все разбрелись по спальням.

А я ещё посидел в зимнем саду, распахнув окна. Мозг не давал покоя и я строил предположения, что могло от меня понадобиться целителю.

Может какой-нибудь усмиряющий артефакт? Но вроде у него не заведение для буйных или помешанных. Как раз наоборот, пациенты спокойные и сами хотят лечиться.

Я взялся за телефон и зашел в хранилище императорской библиотеки, чтобы изучить подробнее болезнь угасания дара. Информации было немного, больше предположений, чем реальных фактов. Сам мастер Богданов опубликовал несколько научных трудов, но продраться через язык медицинских терминов я не смог.

А переводчика на человеческий для таких документов, увы, не было.

В итоге, запутавшись ещё больше, я отправился спать. Уже понимая, что не утерплю и завтра же отправлюсь к Бажену Владиславовичу.

* * *

Послепраздничное утро встретило меня ещё одним сюрпризом. Когда все собрались за завтраком и сняли крышки с блюд, то я быстро проснулся, Тимофей несдержанно хрюкнул, Гордей восхитился, а патриарх очень медленно, но настойчиво спросил:

— Это что?

— Дык блинчики, барин! — просиял Прохор.

— А почему они зеленые? — ещё медленнее уточнил дед.

На белоснежных тарелках не просто зеленели, а радовали глаз весьма необычным, ярким и веселым оттенком, с виду и правда блины.

— Дык полезные для здоровья! — слуга явно не понимал, в чем проблема, ну или очень хорошо притворялся, что не понимает. — Баба сказала, что шпынат от давления помогает. Ну и это… Для мужской силы хорошо.

У Луки Ивановича дернулся глаз, но граф стойко выдержал испытание. Рыжий уже буквально под стол сползал от сдерживаемого смеха. Парню пришлось сделать вид, что уронил что-то и спрятаться под скатертью. Оттуда сразу же донеслись сдавленные всхлипы.

Слуга озадаченно почесал макушку и признался:

— Токмо зачем нам этот шпынат заморский, когда есть наша родная крапива. Тоже хорошая, жгучая…

Я только сейчас обратил внимание, что старик усиленно прячет руки за спиной.

— Ясно, — только и сказал дед и взял свою вилку.

Патриарх церемонно подцепил кусок блина и смело отправил его в рот. Удивился, взялся за сметану и второй блин. Прохор тихонько выдохнул, а я последовал примеру главы семьи.

Не смотря на весьма колоритный вид, угощение вышло вкусным. И правда блины, привкуса крапивы не ощущалось. Ну а со сметаной и мёдом так и вовсе не отличить от обычных блинчиков.

После трапезы дед отозвал в сторону Тимофея.