Стражи: Gelidus Corde (СИ)

— Мы нашли этих ублюдков, — вновь заговорила бабушка. Я вздрогнул: никогда прежде я не слышал от нее оскорблений в адрес других. — Стефан заточил их в каменный плен. Так, мы вернули их в логово клана, где эти изверги были сожжены под солнечными лучами по приказу Совета. Покинув вампирский клан и оставив им предупреждение, мы вернулись к деревне, потушили пепелище и создали там свежее поле. Никто никогда и не узнает, что будет ходить по кладбищу, — бабушка со стуком опустила чашку на стол.

От этого движения я вздрогнул, внутри меня будто что-то оборвалось.

— Мы вместе создали хитрое стирающее память заклятие: если человек вспомнит об этой деревне, то эти мысли сразу улетучатся, — добавила бабушка. — Никто даже не будет знать, что случилось с этими людьми.

Мы замолчали в память об ушедших невинных жертвах.

Через некоторое время, когда мы с ней вместе мыли посуду, я спросил:

— То заклятье работает по принципу чужих артефактов?

Бабушка кивнула в ответ.

***

Когда я направлялся в спальню, чтобы лечь спать, бабушка позвала меня к себе. Войдя в ее кабинет и прикрыв за собой дверь, я почувствовал, как мимо уха стремительно пронесся кинжал, заставив мои волосы качнуться из-за воздушного потока. Я вздрогнул. Бабушка сидела за своим столом и держала в руках ту самую фотографию. Даже от двери было заметно, что в глазах у женщины блестели слезы.

— Бабуль, — я очень редко к ней так обращался, только в детстве.

Она подняла голову, протерла глаза тыльной рукой и, указав на стул, сказала:

— Садись, мне нужно быть честной с тобой до конца.

Я послушно сел и обратил свои глаза к опечаленной женщине.

— Спасибо, что поставил эту фотографию сюда: она напомнила мне, что нужно всегда быть искренней с родными.

Я кивнул, принимая благодарность. Почему-то говорить мне совершенно не хотелось, только слушать.

— Случай с вампирами не единичный, — начала бабушка. — Наверное, ты заметил, что последнее время я слишком сильно устаю.

Я моргнул, подтверждая ее подозрение.

— За последнюю неделю было еще два подобных случая. Например, у берегов Карибского моря русалки потопили пятнадцать невиновных рыбаков, утащив их на дно и зверски съев.

— Это были иары? — спросил я.

— Нет, обычные мемозины.

— Но ведь они относительно безобидны, могут утопить, но никогда не едят человечину — это ведь отрава для них, — возражал я, думая, что бабушка ошиблась.

— Именно так и случилось. Они, съев людей, незамедлительно погибли сами, нам оставалось только избавиться от тел, — заверила меня бабушка.

Я выдохнул, представляя сгнившие рыбьи хвосты, раздувшиеся тела, посиневшую кожу и скрюченные пальцы мертвых водных фейри.

«Ужас…» — промелькнуло у меня в голове.

— Это еще не все, — добавила бабушка. — Буквально вчера стая оборотней превратилась вне полнолуния и убила парочку охотников, гулявших по лесу. Отступники были наказаны, но людей это не вернет. Все эти случаи — какое-то безумие.

Я поморщился: я знал, что бытие стража — работа не из приятных, но бабушка всегда утешала меня, говоря, что смертельные случаи происходят редко, чаще всего все довольно безобидно. Похоже, сейчас все изменилось.

— А как на это реагирует Совет? — спросил я.

— Нам ничего точно не говорят, но похоже, что у членов Совета есть какой-то план решения этих проблем, но они как-то затягивают его анонсирование, — ответила бабушка.

— Ты мне это все рассказала, чтобы мы с Кетернией больше тренировались, ведь так?

Бабушка кивнула.

— Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди, поэтому мы со Стефаном сошлись во мнениях, что будущим стражам нужно быть готовыми ко всему.

Я понял, что количество тренировок действительно надо будет увеличить. Женщина внимательно меня изучала, но, похоже, она рассказала все.

— Я пойду спать, — кинул я и поднялся со стула. — Спокойной ночи!

— Спокойной, но не забудь о левом запястье, — ответила бабушка за секунду до того, как я выдернул кинжал из двери.

— Не забуду, — я положил оружие на тумбу и покинул комнату.

Лежа в кровати, я долго не мог заснуть: мысли о буйствах нечисти мешали расслабиться. Все эти зверства походили на массовое помутнение рассудка. Даже рассматривая обращение оборотней, ведь они не убивали людей уже несколько веков. А мемозины? Они сами себя отравили. И что делает Совет? Ничего! Кормит бабушку и огненного стража легендами о скором разрешении проблемы.

«Значит, он также пуст», — вспомнились мне горькие слова Кетернии о Совете. Теперь, мне казалось, что она была права, даже не зная всего, что разворачивается сейчас.

Я перевернулся на живот, уткнувшись в подушку. Я сосредоточился, представляя, как дождь смывает грязь с улицы, так же и моя энергия очищала голову от неутешительных размышлений.

«Дальше будет только хуже», — отметил я, проваливаясь в сон.

***

Открыв глаза, я несколько раз моргнул, стараясь привыкнуть к тьме, которая царила в бухте. Кетерния еще не пришла, было подозрительно тихо. Я оглянулся, наблюдая за кустами: они не колыхались, и залив был подозрительно спокоен, словно все здесь вымерло.