Стражи: Gelidus Corde (СИ)

— Он не очнется минут пятнадцать, — рассеяно ответила она на наши любопытные взгляды. — А теперь, Александер, скажи, как ты смог это сделать, когда я сдерживала тебя всеми моими силами?

Я опешил, приоткрыв рот от удивления. Мне хотелось сказать правду, но, глянув, на Кетернию, я понял, что лучше от правды никому не будет.

— Я просто очень постарался, — я попытался изобразить непринужденную улыбку.

Бабушка нахмурилась, смотря мне в глаза. В следующую секунду моя щека горела огнем: женщина дала мне пощечину. Я стоически выдержал удар, зная, что сделай это действительно, я бы полностью заслужил это наказание. Однако Кетерния не снесла этого и выскочила передо мной, заслоняя меня от бабушки.

«Она думает, что бабушка снова меня ударит», — грустно подумал я.

— Это не он! — воскликнула Кетерния и быстро оглянулась на Стефана, проверяя не очнулся ли он.

Ее сбивчивые объяснения только еще больше запутали бабушку. Женщина ей не верила, покачивала головой и все отрицала.

— Этого не может быть, Александер определенно тебе помог, — отрезала бабушка, пресекая дальнейшие разговоры и собираясь подойти к бездыханному Стефану.

Я в любом случае оказывался виноватым, даже когда Кетерния пыталась сказать правду.

— Подождите, — сказала девушка сухо. — Пожалуйста.

Бабушка внимательно посмотрела на юную стражницу. Та закрыла глаза и делала глубокие вдохи и выдохи, собираясь с мыслями. Казалось, будто время остановилось. Вдруг, откуда ни возьмись, перед Кетернией появилась капля воды, кружащаяся на месте. Женщина изумленно охнула, отступая на шаг. Чертовка расслабилась, заставляя магию рассеяться.

— Ты знал, — прошептала бабушка. — И говорил мне ранее, а я не верила.

Взгляд женщины рассеяно глядел по сторонам, похоже, она потеряла связь с реальностью на несколько мучительных секунд.

— Поговорим об этом дома, — сказала она наконец. — А ты ничего этого не упоминай и не делай так больше.

Она указала на Кетернию. Девушка с готовностью кивнула, закусывая губу. Бабушка нервно поправила хвост, растрепавшийся из-за всех событий, произошедших сегодня.

«О чем мы будем говорить?» — нервничал я, пока бабушка будила Стефана.

Мужчина с тяжелым вздохом проснулся, резко поднимаясь с земли. Он выглядел как потрепанный жизнью бездомный, но при этом сохранял свою гордость. Именно поэтому он не принял протянутую бабушкой руку помощи, а встал самостоятельно, хотя и не с первого раза. Его затуманенный взгляд не сразу нашел нас с Кетернией, но, сосредоточившись, он заметил нас и улыбнулся. Я не знал, как расценить эту улыбку: может, у него сотрясение мозга или у него такое от рождения. Черт его знает. Мы встали напротив старого поколения стражей, ожидая вынесения приговора.

— Александер сдал без каких-либо недочетов, — сказала бабушка, будто все еще не пришедшая в себя.

Стефан долгое время молчал, переводя взгляд с меня на Кетернию и обратно.

— Кетерния сплоховала в начале, но потом приятно удивила меня, — он подавился смешком. — Молодец, девчонка, сдала.

Мы кивнули, не желая радоваться перед ним. Хотя о какой радости может идти речь, если Кетерния натворила такое.

Мы не могли покинуть сон, пока он не закончится натуральным образом, поэтому я направился к берегу залива и плюхнулся на песок. Я сосредоточил свой взгляд на горизонте, который вот-вот должны были покрыть крупицы ярких звезд. Я услышал шаги позади себя, но не обернулся, узнав обладателя такой походки. В следующую секунду Кетерния села подле меня, тоже смотря на звезды. Эта гробовая тишина нас не угнетала. Стражница написала что-то на песке и толкнула меня в плечо:

«Прости».

Я легко стер надпись, аккуратно выводя вроде как незнакомые буквы русского языка на влажном песке:

«Не волнуйся».

Она долгое время просто смотрела на надпись, а потом нарисовала рядом смайлик. Я слегка улыбнулся и вернулся к ночному небу.

Бабушка и Стефан о чем-то беседовали, но нам с Кетернией было все равно. Мы оба понимали, что бабушка не расскажет ему о силах девушки.

«Если только он уже не знает», — промелькнуло у меня в голове, но я быстро отбросил навязчивую мысль.

Так мы просидели до первых рассветных лучей, которым я сегодня был рад: наконец этот кошмар закончится. Кетерния задремала у меня на плече, поэтому я слегка потряс ее. Ее сонные глаза несколько раз моргнули и сфокусировались на мне.

— Доброе, — прохрипела она.

На ее шее явно виднелись следы от пальцев Стефана. Мои ладони походили на кровавое месиво, а ноги были в болезненных волдырях. Это лишь внешние ранения. А скоро ли Кетерния сможет перестать истерически кусать губу и хватать ртом воздух, будто его вот-вот отнимут от нее. Не знаю.