Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела

Продолжить вредный Малуэр не успел. Вместо этого ему пришлось поспешно скрыться за дверью, спасаясь от гнева своих друзей.

* * *

Старый, заросший длиннющей сивой бородой консьерж, вредный как все гномы, минут десять разглядывал ордер на осмотр квартиры покойного полковника Хоремхера. Сначала возил по бумаге своим толстым носом, вглядываясь в свежеотпечатанные буквы, потом достал пенсне и изучал бумагу уже вооруженным глазом. Но этого показалось мало, и он достал откуда-то из-под низу огромное увеличительное стекло в старинной бронзовой оправе и с костяной ручкой. Хотел было воспользоваться им, но нервы Тристана не выдержали.

— Так, ну, хватит! — взорвался блондин, выхватывая из рук консьержа бумагу и тыча ему в нос своим удостоверением. — Одного этого достаточно, чтобы поднять на уши полквартала. Если вы, уважаемый, немедленно не проводите нас в квартиру покойного полковника Хоремхера, я вас арестую за противодействие имперской безопасности!

Консьерж обреченно вздохнул, пожевал губами и неохотно выбрался из-за своего стола. Шаркая артритными ногами в чеботах, неспешно поплелся к лифту, бренча большущей связкой ключей, висящей у него на поясе.

Квартира полковника располагалась в весьма приличном районе столицы для граждан со средним достатком. Сам дом был казенным. В нем проживали либо бюджетники, работающие в государственной сфере или ветераны в отставке, заработавшие жилье добросовестной службой. Такие, как полковник Хоремхер.

Поднявшись на лифте на пятый этаж, консьерж проводил офицеров к тяжелой двери из орехового дерева с бронзовой ручкой и начищенной табличкой с именем и фамилией полковника. Замок двери оказался опечатан прокуратурой района города, но Тристан уверенно сорвал пломбу и обернулся к консьержу. Тот снова, словно нехотя исполнил свои обязанности и отомкнул дверь. Хотел, было, первым войти в квартиру, но Малуэр остановил его вежливым, но непреклонным жестом.

— Спасибо, — сказал чернявый, — дальше мы сами.

— Но, понятные, — попытался было протестовать гном, — по закону обязаны присутствовать понятые.

— Это при обыске. — Пояснил Рупперт, вслед за остальными проходя в квартиру. — А у нас осмотр.

И захлопнул за собой дверь перед самым носом вредного кастеляна, тем самым оборвав все дальнейшие возражения.

В квартире было темно, как у хаффлинга под мышкой и первое, что сделал Тристан — раздвинул тяжелые темно-бордовые гардины. Стало светлей, но вместе с тем поднялись клубы пыли, от которой Малуэр тут же расчихался.

— Занятно. — Пробормотал Рупперт, оглядываясь по сторонам. — Полковник служил на югах.

Подтверждением слов рыжего было множество сувениров типичных для жарких стран. Самое видное место оккупировала большая черная, вытянутая деревянная маска с вычурными ушами и неестественно большим носом. Вокруг нее по ковру были развешены маски поменьше вперемежку со старинным оружием — кремневые пистоли и разнообразные клинки. Рупперт не удержался и снял один из них и взмахнул в воздухе.

— Осторожнее. — Посоветовал старший брат, подходя к резному секретеру орехового дерева и открывая один из ящиков. — Срубишь люстру, будет очень много грохота и большие неудобства. Нам, соседям снизу и консьержу.

Рупперт не стал испытывать судьбу, повесил клинок на место и удалился осматривать другую комнату. Малуэр, меж тем рассматривал фотографии, стоящие на массивном комоде.

— Полковник бывал не просто на черном континенте, а конкретно в Вудуристане. — Наконец выдал он, подходя к Тристану и показывая фотографию, на которой красовались несколько офицеров на фоне старинной глинобитной крепости — Это Фаттах-Аль-Арти. Твердыня…

— Я знаю, как выглядит Твердыня Ужаса. — Перебил друга Тристан, забирая у него фотографию. — Она находится на окраине того самого города, в котором погибли наши родители. Интересно, наш бравый полковник участвовал в ее штурме? — добавил он, приглядевшись к потемневшему снимку повнимательнее.

— Навряд ли. — Покачал головой Малуэр, роясь в бумагах полковника. — Это сорок лет назад было, полковнику тогда лет десять было. Или чуть больше, так, что максимум он тогда кадетом был. А в Вудуристан только опытных посылали.

— Мда, беспокойная была провинция. — Согласился Тристан.

— Хорошо, что они теперь независимое государство. — Не отвлекаясь от бумаг, кивнул Малуэр. — Головной боли от них было больше, чем толку.

— Ничего. — Констатировал Рупперт, вернувшись в комнату и плюхнувшись на старинную тахту на гнутых ножках. — Я осмотрел гардероб полковника, там нашлась шляпная картонка с памятным ему барахлом, но записных книжек и дневников там нет.

— Квартиру проверь. — Распорядился Тристан.

— Уже. Силовой фон обычный. Над полковником никаких чар не творили. Во всяком случае, в этой квартире. — Рупперт потянулся, закинув ноги на подлокотник тахты.

— Ру! — Тристан навис над развалившимся братом и укоризненно на него воззрился.