Стражи Красного Ренессанса

— Не называй меня так, — отмахнулся Приморский, и сразу перешел к делу, — в Новосибирске министр Внешнеэкономических связей Зайцев Александр Валентинович взят под стражу. Его дочь, Зайцева Мария Александровна, уехала в Зону Советского права на Аляску, в Новоархангельск. Официально на конференцию по интерактивному сотрудничеству. Однако там ее не оказалось, исчезла без следа, птичка. Мы подозреваем, что она перебежала к вэкам. При этом люди из Службы Информационной Безопасности НИИ Дисгайз — технологий сообщили о несанкционированном скачивании особо секретных файлов, касающихся последних разработок в данной области. В ходе проверки обнаружено, что за несколько часов до этого, Зайцева получила самый высокий доступ, не без помощи отца, естественно. В общем, Корпорация наносит ответный удар. Уничтожение маковых полей они нам не простят. У нас за сутки два убитых дипломата и нападение боевиков наркокартеля "Фиерас" на Зону Советского права в Венесуэле.

— Как‑то мелковато мстят, — заметил Петр Георгиевич.

— Это только начало, — сказал Приморский, — сейчас посыплется домино. Франция на грани военного переворота. А у них ядерный арсенал имеется. Не исламистам же его оставлять. Вот и будет борьба. А придет к власти аль — Одахри, считай, понеслась гражданская война.

— Что ж, остатки французских инженеров, ученых и прочих беженцев пригодятся для наших науки и… — Петр Георгиевич вдруг осекся.

Только сейчас он сообразил, что перебежчица Мария Зайцева, согласно досье, которые имелись на всех стражей, являлась сожительницей Роберта Гордеева, подопечного Ионова.

— Да, да, да, Петр Георгиевич, — понимающе кивнул Приморский, будто прочитав мысли соратника, — именно так. Один из твоих подчиненных любовник изменницы.

— Верховный маг, — Ионов на миг растерялся, но тут же взял себя в руки, — ты полагаешь, что среди стражей может быть предатель?

— Не знаю, — задумчиво произнес Андрей Иванович, — такого в нашей недолгой истории Ордена еще не было, агенты, шпионы, номенклатурщики предавали, а вот стражи нет. Но ведь все случается когда‑нибудь впервые.

— Что от меня требуется? — Петр Георгиевич почувствовал, как на него тяжелым грузом наваливается усталость.

— Я минут двадцать назад посоветовался с пентархами, и мы приняли решение оказать Роберту Ярославовичу доверие. Поедет в Новосибирск, несостоявшегося тестя допрашивать.

— Ты полагаешь, это целесообразно? А как же личностный фактор?

— Вот он‑то нам как раз и нужен, — верховный маг улыбнулся, но улыбка эта совсем не согревала, — ты ведь, Петр Георгиевич, давно на покой хочешь, гложет тебя прошлое. Вот если этот самый Роберт Ярославович Гордеев преодолеет себя, а это самая главная трудность, самый великий подвиг во благо Народа, он получит "Серебряного воробья", станет куратором а, ты отправишься на пенсию, как мечтаешь.

При напоминание о прошлом Ионов напрягся, но тут же заставил себя расслабиться и спросил:

— А если он использует право на отказ?

— Вот когда использует, тогда и будем думать. А пока для подстраховки вводим в действие план "Санитар". Потому что после проверки в Новосибирске, мы отправим звено на Аляску.

Ионов кивнул. План "Санитар" означал, что один из рядовых стражей в случае измены Гордеева должен будет ликвидировать его.

— Но ведь есть звенья Шестого отдела, — попытался возразить куратор, — в Магадане, Владивостоке, Хабаровске.

— Есть, — согласился Приморский, — но в Орден кого попало не принимают. Пока что. И "Серебряного воробья" просто так никому не дают. Сам ведь знаешь, Петр Георгиевич.

Ионов опять напрягся. Снова верховный маг напомнил ему о прошлом.

— Я понял, — сказал куратор, — немедленно отправляю звено в Новосибирск.

— Вот и славно, — Приморский внимательно посмотрел на товарища и проговорил. — Ты извини, Петр Георгиевич, мне тут кое — какие дела с местными нерадивыми предпринимателями уладить надо. На страже Конфедерации, брат. До свиданья.

Голограмма исчезла. Куратор вдруг осознал, что рубашка, мокрая от пота, прилипла к телу. Профессор тяжело вздохнул и извлек телефон для спецсвязи из щели сканера. Немного подумав, Ионов решил, что пять минут ничего не решат. Оповестить Гордеева о неприятном задании он всегда успеет. Профессор, почувствовав острую необходимость в одиночестве, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Ему стало отчего‑то жалко Роберта. Неужели старость делает сентиментальным? Куратор представил лицо Гордеева, умные глаза, накачанная шею, спортивное телосложение, тройное "К" на обратной стороне ладони. Петр Георгиевич как‑то спросил звеньевого, что означает наколка. И тот ответил: Кирилл Константинович Кашин, наш вождь и учитель… соврал, конечно…