Стражи Красного Ренессанса

— Мы правим Америкой почти двести лет, а с момента убийства Кеннеди наша власть практически абсолютна, — агент, зловеще оскалившись, постучал по шприцу ногтем, выпустил из него воздух, обдав лицо звеньевого желтоватой струйкой, неприятно щиплющей кожу, — и мы по — прежнему будем править Америкой, мы восстановим свои позиции на мировой арене. Реванш неизбежен.

"Зачем он мне все это говорит? — спросил самого себя Роберт и тут же нашел ответ. — Хочет вывести из равновесия. Препарат эффективней действует при эмоциональной нестабильности. Ненависть как основа власти и все такое…"

Хосман всадил шприц в левое бедро стража прямо через одежду. Звеньевой, скривившись, дернулся. В ноге появился твердый, расширяющийся, болезненный комок, заставляющий мышцы непроизвольно конвульсивно сжиматься.

— Зачем я тебе это говорю? — истязатель будто прочитав мысли Роберта, перешел вдруг на "ты". — Затем, чтобы ты поверил в неизбежность своего падения. Чтобы ты понял, мы непобедимы. Мы жрецы и боги этой реальности. Нашей и вашей реальности. А вы, чертовы трикстеры, безродные выблядки Прометея, решили, что сможете свергнуть устоявшийся миропорядок? Нет уж. Не хочешь сотрудничать, станешь големом, глиной в моих руках. Раз за разом я буду тебе колоть WC-75, и никакие медитации не помогут. После четвертой инъекции начнется необратимая деградация, после десятой твоя личность будет полностью разрушена, а после семнадцатой мы создадим тебя с нуля, ты превратишься в него, — Хосман ткнул в сторону бугая в черном экзоскелете, — в послушное боевое насекомое, которое убьет любого, в том числе и себя, если поступит такой приказ! Но это будет позже, а пока добро пожаловать в мир собственных страхов, собственной ненависти и собственных вожделений. Все тайное станет явным. Добро пожаловать в ад, товарисч Крылов!

По телу Роберта растекался жидкий горячий свинец. Звеньевой с жадностью втягивал в себя воздух, но казалось, легкие его заполнены ртутью, которая без остатка поглощает кислород. Страж задыхался. Глаза самопроизвольно моргали. Медленно звеньевой повел головой, оглядывая потемневшую, уплотнившуюся реальность, он слышал гулкие удары своего сердца и труфорум, бронированный бугай, белохалатные люди, агент Хосман все окружающее пространство пульсировало в такт этим ударам.

— Это не твой мир, Леонард, — Роберт оглушительно загоготал, дышать ему стало значительно легче, — это мой мир, сердце бум — бум, вселенная дрожит.

— Это нам и нужно, — сказал Хосман.

— Нужно… — повторил Роберт и поднял взгляд.

На него вместо агента смотрел полуразложившийся труп. Кожа на нем истлела настолько, что в некоторых местах просматривался череп — белесые островки среди гниющих ошметков почерневшей плоти. Вместо носа зияла впадина. Левый глаз мертвеца висел на склизкой ниточке, а правый горел яростью напополам с безумием. Покойник осклабился жутким оскалом, обнажив пожелтевшие кривые зубы. Непередаваемый смрад обдал Роберта.

— Ты только сраный глюк, — прохрипел он, морщась от зловония, — сейчас я тебя сожгу. Сердце бум — бум, мир трясется. Мой мир.

Мертвец захохотал обжигающе леденящим смехом, и страж увидел клубок копошащихся белых червей во рту покойника. Роберта передернуло. На мгновение он устрашился, но тут же взял себя в руки и закрыл глаза. Однако живой труп никуда не делся. Облизнув желтые козлиные зубы и одобрительно заурчав, он проглотил комок червей, и вязкая слюна закапала на пол с бесформенных губ мертвеца. Роберта стошнило.

— Хватит, — захрипел он, — хватит…

В ответ мертвец разразился зловещим смехом. Тогда страж попытался сконцентрироваться в районе собственного копчика, зажечь там огонь, поднять его по позвоночному столбу к голове, превратить в кипящий лавой шар и метнуть в жуткое наваждение, но у него никак не получалось сосредоточиться. Роберт отвернулся, но куда бы он не смотрел, везде перед ним представала одна и та же ужасающая картина: смеющийся леденящим смехом покойник с полуразложившимся лицом и червями во рту. В конце концов, страж смирился. Он расслабился, насколько это было возможно в его состоянии, и устремил взор сквозь кривляющегося мертвеца. Живой труп конвульсивно дергался, извивался, дышал зловонием, душераздирающе хохотал, рычал, плевался червями, изрыгал проклятия, но страж будто окаменел, созерцая невидимую точку и считая дыхание… раз — вдох, два — выдох, раз — вдох, два — выдох, раз — вдох, два — выдох…

Сколько прошло времени, Роберт не знал, однако когда он пришел в себя, вокруг был густой туман. Гордеев дернулся, но почувствовав натяжение на руках и ногах, понял, что по — прежнему прикован к креслу. Он закрыл глаза, но туман никуда не исчез. Царила абсолютная тишина, или скорее — невыносимая глухота. Будто ты находишься на дне бассейна, и вода полностью вытеснила воздух из ушей.

"Иллюзия… это иллюзия…" — подумал страж и попытался сконцентрироваться на дыхании, но в этот миг подул легкий ветерок, в нос ударил терпкий запах с оттенком камфоры, вызвавший приятное щекочущее тепло в паху.

— Да — а-а… — донесся томный шепот.