Стражи магического (не) вмешательства (СИ)

— Ну извини, детка, дела были. Но сейчас всё отменилось, и я могу приехать к тебе, — продолжает мурлыкать Пашка в мобилку.

Не поняла, это он с Вероникой уже или у него еще «детка» есть?

— Замечательно, что ты одна. Я куплю вина и шоколад, — он расплывается в улыбке, пряча глаза под густыми ресницами.

Ох, видела бы эта детка его плотоядную улыбку. Меня аж мороз по коже продрал, такая она была жуткая, совсем никак не связанная с любовью или хотя бы влюблённостью. На секунду мне даже показалось, что он суккуб. Только суккубы всегда женщины — прекрасные и соблазнительные, пышногрудые красотки с шикарной походкой, по мужчинам практикуют. А этот чистый самец, как не крути. Надо отдать ему должное, какой-бы он не был мерзавец по моим личным ощущениям, но внешность у него что надо.

Ну, а дальше проехали несколько станций на метро, вёл себя Пашка нормально, зубами не светил, к людям не приставал. Потом зашел в магазин и оттуда к “детке”, вооружившись стандартным набором любовника. Еще при выходе из метро я уже поняла, что это не станция Вероники.

М-да, компрометирующих фоток нет пока, а слова к делу не пришьёшь.

Идти пришлось недалеко. «Детка» вылетела навстречу и кинулась на шею нашему ловеласу. Ага, вот и фоточки! Злорадно потирая руки, сделала несколько снимков совсем не сестринских объятий нашей парочки, а один так вообще впечатляющий — страстные лобызания Пашки с деткой. Пф! Герой-любовник! И как совести хватает всем девчонкам голову дурить? Что ж, факт неверности я установила, тип Пашка неприятный, но вроде неопасный, можно отчаливать. Отправлю фотки Глебу, пусть сам Нике показывает, а я своё дело сделала, остальное меня не касается.

Только собралась уходить, но что-то меня остановило. Присмотрелась…ничего не понимаю. «Детка» как-то завяла после поцелуя, глаза налились усталостью, словно она не спала дней пять, кожа потускнела и посерела, уголки чувственного рта опустились, сама «детка» ссутулилась.

Так! Тут точно не обошлось без магии! Да, блин! Кто ты такой, Пашка-ловелас?

Иду за ними, прикрытая пологом невидимости, внимательно слежу за «деткой». Она заплетается в собственных ногах, буквально висит на Пашке, он шепчет ей что-то на ушко, а сам наливается энергией. От него просто разит силой!

Суккуб?! нет, быть не может!

Выплетаю заклинание, запускаю вперёд, цепляю к Пашке и замираю на месте. Жду, когда пойдёт информация.

Биение сердца сливается с ходом времени. Тук-секунда, тук-вторая… Информация хлынула, разом затопив моё восприятие. Желание, дикое, горячее, полное бесстыдных картинок. В нём лицо теряющей энергию «детки» и… рогатая голова Пашки! Обнажённая «детка» на смятых простынях вздрагивает от экстаза, над ней нависает атлетическая фигура с чёрными лебедиными крыльями за спиной…

— Инкуб! — вырывается приглушённый крик.

Открепляю заклинание, уменьшаюсь и быстро улетаю. Фея не справится с инкубом, тут нужен кто-то посильней. Глеб или Яр, в идеале наш куратор Саша.

Опускаюсь на землю, возвращаю себе нормальный размер и набираю номер Глеба. Гудки звучат из трубки.

— Возьми, возьми, — молюсь я, постукивая ногой, и молитва срабатывает, слышу голос вампира, выдыхаю в трубку, — Глеб, Пашка инкуб!

— Понял. Вызывай Ярика, а я с Никой поговорю.

* * *

Ника.

Машина останавливается напротив подъезда.

— Спасибо, Глеб, я пойду. До завтра? — смотрю на парня.

— Ник, подожди, — Глеб мнётся.

— Что случилось? — Хмурюсь я.

— Снежана звонила. Она кое-что разузнала про твоего…хм, друга.

Я и забыла, что фея отправилась следить за Пашкой. Не нравится мне тон Глеба, ох и не нравится.

— Говори уже. Он демон или библиотекарь, которого мы ищем? — шучу, а у самой на душе неспокойно. Кошки скребут.

— Во-первых вот, — Глеб протягивает свой телефон, — листай, это Снежка нафотала.

Дрожащими руками беру телефон. На фото Паша обнимается с какой-то девушкой. Листаю и останавливаюсь на фотографии, сделанной крупным планом — Пашка жадно целует девушку, как будто съесть её пытается. Мутит от этой картинки. Сердце обиженно застывает, внутри образуется сосущая пустота.

Господи, зачем он так? Ты же знала, подозревала — шепчет противный внутренний голосок.

— Спасибо, — голос звучит надрывно, — лучше так, чем ходить с рогами и на что-то надеяться.

Протягиваю телефон, Глеб хочет что-то добавить, хмуриться, но замолкает.

— Спокойной ночи, увидимся завтра, — выхожу из машины, держась из последних сил.

Не хочу показаться слабой. Не хочу. чтобы меня жалели.

— Ника, может мне остаться?

Машу головой и ныряю в подъезд. Уже дома сползаю по двери, захлёбываясь в слезах.

Больно… Слишком больно…

Глава 20

Ника.

Хорошо, что отца сегодня нет дома, могу дать волю слезам и пережить предательство, а не прятать его в себе. Не давиться болью, делая вид, что всё замечательно. Не улыбаться натужно, пытаясь сохранить лицо и уберечь единственного близкого человека от переживаний. Не притворяться, что я сильная, чтобы сбежать от заботливой жалости. Слёзы вымыли всю боль из души, оставив только сосущую пустоту. Всё ещё тяжело, но жить уже можно.